— Ты отказался от любимой, ради спасения королевства, значит, ты можешь принимать тяжелые решения.
— У меня ничего нет.
— Но у тебя есть влияние на тех, у кого есть все.
— Чего ты хочешь?
— Мира. И еще земель.
— Добивался мира, развязав войну?
— Какая это война, если не было битвы?
— Я знал, что ты хочешь переговоров! Король мне не верил. Кто рассказал, что я буду готов к сделке?
— Сказал ты, когда решил войти в город.
— Альфред хотел скрыть, сколь многим он обязан язычнику.
— Если у вас с ними не один Бог, зачем ты на их стороне?
— Мы одного народа.
— А они считают тебя своим?
— Многие язычники живут здесь в мире. Это короли все никак не добьются согласия.
Королю придется выбрать наследника и подвергнуть узы крови испытаниям. Трон не может остаться пустым, даже если брат пойдет на брата.
— Я всегда хотела спросить о янтаре в вашем мече — это украшение или что-то большее?
— Он был дан мне при рождении отцом, чтобы напоминать, кто я.
— Кто вы такой, милорд, определяют ваши поступки. И ваши поступки принесли вам славу. Но слава не щит.
— Милорд, зачем вы спасли меня? Зачем привели сюда?
— Я спас тебя прежде всего, потому что мог, но еще и потому, что ты это заслужил.
— Сразишься, Хэстин, и потеряешь воинов.
— У меня много воинов.
— А жизнь одна! И я намерен отнять ее.
— С этого дня ты помилован.
— При условии, что я останусь в Винтанкестере?
— Ты помилован вне зависимости от решения. И если за этой дверью жена уже привела стражу, что вероятно, я их распущу. Я сделал свое дело — я озвучил просьбу и не требую ответа.
— Спасибо, милорд, что исправили свою ошибку.
— Я давно должен был сомкнуть глаза и предстать перед небесными вратами. Надежда на нашу встречу поддерживала во мне жизнь. За Утреда, истинного лорда Беббанбурга! Тот, кого я так и не смог понять, но без которого не умер бы королем.
Мы взяли этот город, потому что хотим обрести дом. И ради этой цели, мы действуем, как единое целое, когда бьемся — мы бьемся единым духом, чтобы вселить ужас в саксов, но мы не поддаемся своему гневу. Мы наконец-то смогли объединится, в отличие от предшественников. Все до нас пытались и терпели неудачи — Убба, Аловласый, Кнут... Все пали от своего гнева, в борьбе за не более, чем свою славу. Такими были порядки прошлого поколения. Для него больше нет места.
— Ты хотел принести в Эгельсбург мир.
— По меньшей мере, я стараюсь избегать битв.
— А я, по-твоему, к ним стремлюсь?
— Может, и нет, но так и будет. Олдермены не отступят. И вы закончите бойню, которую начали даны.
— Боюсь, что ты прав, кровопролитие очень возможно, пострадают невинные.
— Но решаете за нас вы.
— Скажем, я оставлю здесь своего человека, чтобы тот постарался добиться мира, того, кто может быть неугоден олдерменам, но любовь народа заставит их смириться. Назовем его, например, лордом-защитником. Он будет править здесь несколько лет, пока угроза не минует. Что скажешь, если это будешь ты?
— Я? Я не хочу здесь править.
— Очевидно, что ты пользуешься уважением у местных жителей, тебя слушаются, так почему бы нам не воспользоваться этим?
— Я не воспользуюсь их уважением.
— Даже, ради мира? Согласишься, сможешь вернуть былую Мерсию, ту которую усердно уничтожал Этельред.
— А если откажусь?
— Как сам сказал — будет бойня, но это уже будет твое решение.
Cлайд с цитатой