Страх невозможно искоренить. Как и волю к жизни.
ОН: Я думал страх это, но не страх, просто ненависть. К себе.
Я: За что?
ОН: За слабость. Или не так — за то, что хорош недостаточно.
Страх невозможно искоренить. Как и волю к жизни.
ОН: Я думал страх это, но не страх, просто ненависть. К себе.
Я: За что?
ОН: За слабость. Или не так — за то, что хорош недостаточно.
Перед угрозой неминуемой беды, возникающей на нашем пути, мы должны увидеть смысл в происходящем, преодолеть страх и начать думать о продолжении жизни.
Всегда сам решай, что возможно, а что невозможно — не позволяй это делать своему страху и сомнениям.
Человек, которому довелось испытать настоящий страх за свою жизнь, обретает способность ежеминутно радоваться тому, что пока не умер.
Совершая свой путь среди неисчислимых опасностей, вид которых, если бы был доступен нам, поверг бы в трепет нашу душу и отнял бы у нас всякое мужество, мы остаемся спокойными потому, что окружающее сокрыто от наших глаз и мы не видим отовсюду надвигающихся на нас бед.
Ничего, в следующей жизни мы все сделаем по-другому. Мы будем больше смеяться, больше любить, посмотрим мир... Мы не будем ничего бояться.
— Ты напрасно думаешь, малышка, что мы можем выбирать или делать то, что хотим, требовать каких-то условий для счастья. Главное, видишь ли, это воля к счастью, постоянное и напряженное его осмысление. А все остальное — женщины, искусство, успех в обществе — это только предлог. Канва, по которой мы вышиваем.
— Верно.
— Важно еще и качество счастья. Я могу наслаждаться им только в условиях упорного и яростного противоборства с его противоположностью. Счастлив ли я? А ты не помнишь, Катрин, знаменитую формулу: «Ах, если бы я мог начать жизнь сначала?» Так вот, я ее и начинаю.
Человек не должен бояться смерти, если в нём достаточно смелости для того, чтобы выносить все трудности и испытания жизни.