— Мы запросто соберем втрое больше.
— Лунден не поле и числом все не решить.
— Нет, решить, это же осада. Чем больше у нас людей, тем вернее успех.
— И неважно, сколько умрет?
— Преодолевая стены, мы можем полагаться лишь на числа и смерть.
— Я не стану терять людей, потому что всем лень подумать!
— Рядом с рекой есть ворота, верно?
— Да, милорд, ворота Луд.
— Отлично. Подплываем под покровом ночи и нападаем неожиданно.
— У ворот Луд река стремительна. Высадиться там безопасно — невозможно. Но если лорд Мерсии намерен неожиданно потопить всех своих воинов в реке — пусть нападает.
Я скажу только, что войско развалится. Рагнар, оглянись, мы противники, связанные лишь жадностью. У нас нет уз, нет уважения.
— Когда соберутся войска, я произнесу речь перед всеми. Каждый должен знать, что бьется не только за землю. Если нас разобьют язычники, это ознаменует падение Христа.
— Когда говорите с воинами, милорд, нельзя устраивать мессу.
— Тогда, что ты предложишь сказать?
— Скажите, что умрете за них, для начала. Скажите, что даны поплатятся за все жизнью и что воины разделят добычу.
— Я должен возносить месть и жадность?
— Это люди, милорд, не ангелы.
О нем говорят, что он умеет беречь людей. Но что значит — «беречь людей»? Ведь их не построишь в колонну и не уведешь с фронта туда, где не стреляют и не бомбят и где их не могут убить. Беречь на войне людей – всего-навсего значит не подвергать их бессмысленной опасности, без колебаний бросая навстречу опасности необходимой.
А мера этой необходимости — действительной, если ты прав, и мнимой, если ты ошибся, — на твоих плечах и на твоей совести. Здесь, на войне, не бывает репетиций, когда можно сыграть сперва для пробы — не так, а потом так, как надо. Здесь, на войне, нет черновиков, которые можно изорвать и переписать набело.
— Чего ты хочешь?
— Мира. И еще земель.
— Добивался мира, развязав войну?
— Какая это война, если не было битвы?
— Я знал, что ты хочешь переговоров! Король мне не верил. Кто рассказал, что я буду готов к сделке?
— Сказал ты, когда решил войти в город.
— Финан, не слова.
— Я лишь скажу своему другу Ситрику, что великое войско, которое мы тут собираем, долго не продержится. А Осферту скажу, что пришел на север не для того, чтобы сразу идти войной на юг.
— Аналогично, Финан.
— Милорд, я готов следовать за вами, но в Уэссексе моя жена. И люди вроде Хэстина и Аловласого не лучше Кьяртана.
— Если север ваш дом, ваше наследие, то почему мы еще не в Беббанбурге? Вот в такую войну мы все верим! Утред, молю тебя, как твой друг, одумайся сейчас. Надо уходить отсюда.
— Альфред хотел скрыть, сколь многим он обязан язычнику.
— Если у вас с ними не один Бог, зачем ты на их стороне?
— Мы одного народа.
— А они считают тебя своим?
— Многие язычники живут здесь в мире. Это короли все никак не добьются согласия.
Мир — это замечательная штука, но мир мы получим только тогда, когда наши враги будут бояться затеять войну.
Демоны бегут, когда хороший человек идет на войну.
Наступит ночь, прогоняя солнце прочь,
Когда хороший человек идет на войну.
Дружба не в счёт, а любовь лжёт.
Ночь придёт и тьма грядет,
Когда хороший человек идёт на войну.
Демоны бегут, так цена отмерена.
Битва выиграна, но дитя потеряно.
Cлайд с цитатой