Соловьёв LIVE

Есть наука криминология... Модель поведения у человека не меняется. Это интересно. Есть известный криминолог, наш академик, академик Кудрявцев, он много трудился в советское время, у него, кстати, основная часть работ была посвящена личности преступника. Вы знаете, личность, структура личности, по большому счёту не меняется, особенно это касается убийц. Здесь есть такая прекрасная богословская форма словесная: при убийстве погибают два человека — погибает тело убитого и душа убийцы.

Другие цитаты по теме

Нельзя отворачиваться от смерти, нельзя забывать тех, кого мы убили. Ведь они никогда не забудут нас, своих убийц.

Если бы кто-то отнял вашего ребенка, неужели вы допустили бы, чтобы убийце это сошло с рук?

Сейчас, когда мы говорим об убийствах, вспомнил одного священника, который приходил в наше подразделение. И он свое время говорил нам такую вещь. Он говорил: вы знаете, ребята, во время убийства гибнут двое: душой гибнет убийца, а телом гибнет жертва.

Комынджокчеби хотел убить его (спецадъютанта). Наверное, это он и сделал. Мне жаль спецадъютанта, но чтобы сохранить секрет операции «Гром»... Прощай, спецадъютант.

— Мне нужно знать, кто заказал Эдварда Мортона, моего друга, американского посла в Македонии пятнадцать лет назад. Я хочу знать, кто тебя нанял. Мне нужны имена.

— Не нужны. Тогда ты превратишься в меня. Тебе придется прятаться до конца своих дней.

— Знаешь, я все же рискну.

— Там. Я вижу землю.

— Три мили — и ты на месте. Никакой активности на авиабазе. Похоже, о перехватчиках можно не волноваться.

— Отлично. Тогда у нас есть время на небольшой брифинг.

— Я знаю, ты соскучился по мне, Кев. Но я уже обо всём проинформирован.

— То же самое ты сказал перед Монтенегро. Ладно, просто шучу, приятель. Твоя задача — высадиться в Абхазизии, нейтрализовать террористов, восстановить законное правительство... или то, что от него осталось. Президент и большинство членов кабинета министров были убиты, а также установлена военная хунта. Террористы использовали нейровзлом на всех высокопоставленных офицерах, а их киборги раскидали рядовых. Несколько лидеров выжило, но они не могут открыто противостоять новому режиму. Поэтому нас и позвали.

— Андрей Долзаев, лидер оккупационных сил. Экстремист, причастный к бойне в Санкт-Петербурге в 2015 году и прошлогоднему теракту в Грузии. Его поставщик оружия — не кто иные, как «Десперадо Энфорсмент».

— Убийцы Н`мани...

— Если мы не остановим их сейчас, то они смогут дестабилизировать весь регион. Но ещё одна немаловажная проблема — это Реактивный Сэм. Полагаю, вы уже встречались.

— Единственная проблема, которую я вижу, это его прозвище. В этот раз я во всеоружии.

— Возможно, он даже не в стране, но всё же смотри в оба. Ох... эм... извини.

— Готов к высадке.

Вы лечите людей. А я убиваю. Талант не выбирают. Как и любовь.

Никто в здравом уме и от хорошей жизни не стремится убивать. Это удел маньяков и фанатиков. Даже закоснелый вояка, скалозуб, не мыслящий одежды, кроме мундира, марширующий даже от койки до сортира и разговаривающий со своей кошкой языком уставных команд, — всё равно предпочтёт получать звания за выслугу лет, а ордена — за успехи на параде. Недаром у русских военных традиционный тост — «за павших», а не «за победу». За победу пьют, только когда война уже идёт.

Говорят, что жизненный путь кентавра вымощен телами павших. И для кентавра по имени Warrunner этот путь был действительно длинным. Многие чужестранцы ошибочно принимают четырёхногих воинов из кланов Друуда за простоватых громил. У их языка нет письменной формы, культура бедна на графические символы; в музыке нет четкой структуры, а в религии — строгих правил и догм. Для кентавров лучшее выражение их мыслей и чувств — это битва. И если убийство среди кентавров считается искусством, то самый талантливый из их творцов — Брэдводен. Свою несокрушимую мощь он взрастил на землях Омекса, на древней арене, где тысячелетиями кланы кентавров собирались, чтобы провести гладиаторские церемонии. И чем дальше распространялась слава о нём, тем больше зрителей со всего света прибывало, чтобы увидеть великого кентавра в действии. Всегда выходя на арену первым и уходя последним, он создавал шедевры каждым брызгом крови, каждым взмахом окровавленного лезвия. Такова поэзия крови и стали, сложный узор на бледных песках бойни. Warrunner побеждал одного воина за другим до тех пор, пока арена не взрывалась выкриками его имени, и он не становился единственным, несравненным чемпионом. Ему был вручен великий пояс Омекса, но в победе ощущалась лишь пустота. Каков же воин без постоянного вызова? Великий кентавр ускакал из Омекса в тот же день с новой целью. Для своего народа Warrunner — это величайший воин, который ступал на арену. Теперь Warrunner стремится доказать, что он — величайший воин во всей истории.

Я вам скажу так — убийство не обнуляемо. Люди, замешанные в убийстве, ничего хорошего в дальнейшем никогда не создадут. Никогда. Речь идет об убийстве, не об одном, а о нескольких. Вы правда считаете, что люди, которые могли быть (давайте дождемся решения суда) замешаны в убийствах, могут завести вас в какое-то светлое будущее? Вы правда в это верите? Вот я — нет.