Он был настолько лишён самолюбия и так робок, что просто не ощущал несправедливость как несправедливость.
Он только отчётливо ощущал, что пределы, в которых властвует воля Тосихито, очень широки и его собственная воля тоже теперь заключена в них и свободна лишь постольку, поскольку это допускает воля Тосихито... Лесть в таких обстоятельствах рождается, видимо, совершенно естественным образом.