Рождённые ползать страсть, как любят учить летать.
Не у воробья спрашивай, как орёл летает!
Рождённые ползать страсть, как любят учить летать.
I believe I can fly,
I believe I can touch the sky,
I think about it every night and day,
Spread my wings and fly away...
Иду домой, ветер бьет в ребра, а во мне ширится чувство какой-то парусности. Словно именно сейчас, стоит лишь слегка подпрыгнуть — и полечу я в небо. Туда, где облака мнутся, пожирают друг друга и рождают новые. Так и полечу — нелепым воздушным шаром в грязных ботинках с портфелем в руке. И чувство это такое сильное, почти как уверенность. Вот только не прыгну я. Потому что не полечу. А прыгающий на улице мужчина моих лет смотрится глупо. Так и иду дальше, а неосуществленный этот прыжок скручивает мерно зудящее раздражение в тугую пружину, натягивает курок будущего.
— Похоже на лоскутное одеяло, правда?
— Нет!
— А мне кажется, что да! Всем так кажется!
— Только не Пуаро!
— Полагаю, что и это Вам не кажется похожим на большой кусок ваты?
— Нет!
— Думаю, у Вас вообще нет воображения!
— Это правда, друг мой! К счастью, у Вас его достаточно для нас двоих! Я очень ценю это!
— Так ты, Менельдур, полагаешь, что человек или эльф способен летать как птица? — спросил Берен.
— О, нет. Это было бы невозможно, да и просто глупо. Я думаю, что человек или эльф должны летать как человек или эльф.
— Это как? — заломил бровь Берен. — Я, к примеру, один раз летал как человек. Это было недолго и под конец больно, а если бы не сугроб внизу, я бы вообще вам об этом не рассказывал.