Мы хотим иметь максимальное число друзей и минимальное число врагов, но привычка воспринимать незнакомца как врага почти наверняка сделает его твоим врагом.
Один, глядя в лужу, видит в ней грязь, а другой — отражающиеся в ней звёзды.
Мы хотим иметь максимальное число друзей и минимальное число врагов, но привычка воспринимать незнакомца как врага почти наверняка сделает его твоим врагом.
Женщины сначала замечают женщин, точь-точь, как мужчины. Ребёнок замечает детей прежде, чем взрослых. Есть женщины, которые замечают сначала детей, а потом взрослых. Большинство мужчин видят женщин раньше детей и только затем начинают замечать других мужчин. Существует иерархия зрительного восприятия. В любой группе людей кого-то всегда замечают в последнюю очередь.
Если бы двери восприятия были чисты, все предстало человеку таким, как оно есть — бесконечным. Но в жизни наше восприятие часто затуманено: ожиданиями, переживаниями, местью.
... Можно придать безупречную форму заблуждению, а можно истину облечь в неудачную форму.
В тусклом фонарном свете кажется,
Что на склонах холмов вдоль шоссе лежит снег.
Некоторые здесь прожили вечность, и человеческий век
Представляется им чем-то коротким, совсем мимолетным,
Они с недоверием смотрят на тех, других, залетных,
В людях, заблудившихся в лабиринтах дворов,
Они видят врагов или, точнее, воров,
Крадущих что-то, чего здесь и так не в избытке.
В раковине, как известно, места хватает только самой улитке,
Теплое и податливое заполняет спираль из бетона.
Люди курят, бычки привычно бросая с балконов,
Люди дремлют в мерцающем свете экранов,
Люди гадают по стрелам подъемных кранов.
У меня есть свой, особенный способ чтения. Я заметила: чтобы как следует впитать прочитанное, мне нужно читать лежа, желательно на мягкой постели; чем мне комфортнее, тем меньше я ощущаю собственное тело, тем легче мне воспринимать текст.
Если так подумать, меня всю жизнь только и делали, что убаюкивали и убаюкивали, а я никогда не сопротивлялась этому. Но сейчас я, по-моему, уже вполне выспалась. И пусть по улицам вокруг шагают строем сотни тысяч зомби полудрёмы, я сама, по-крайней мере, прямо сейчас, на сто процентов жива. Вот что делают нервные срывы, страх и кофе. Какие удивительно полезные вещи.
Со временем я... стал воспринимать ее [жену] как данность, хотя воспринимать так никого нельзя, никого и никогда.