... Можно придать безупречную форму заблуждению, а можно истину облечь в неудачную форму.
Нас ведёт к беде не то, что мы чего-то не знаем… К беде ведёт знание, которое мы считаем «истинным», но которое на самом деле ошибочно.
... Можно придать безупречную форму заблуждению, а можно истину облечь в неудачную форму.
Нас ведёт к беде не то, что мы чего-то не знаем… К беде ведёт знание, которое мы считаем «истинным», но которое на самом деле ошибочно.
Массы никогда не знали жажды истины. Они требуют иллюзий, без которых они не могут жить.
(Массы не знали жажду правды никогда. Они хотят иллюзий, в отсутствии которых они не имеют возможности существовать.)
Во всем, в чем, как нам кажется, мы довольно здорово разбираемся, спрятано еще ровно столько же, в чем мы абсолютно не разбираемся.
И нет ничего загадочного в том, что правда у каждой женщины и мужчины одна и та же, но есть у них своя особенная ложь, которую всякий из них принимает за истину.
Путь постижения истины очень длинен, но, в конце концов, все возвращается к исходному пункту. Лишь тогда понимаешь, что был здесь всегда.
Если так подумать, меня всю жизнь только и делали, что убаюкивали и убаюкивали, а я никогда не сопротивлялась этому. Но сейчас я, по-моему, уже вполне выспалась. И пусть по улицам вокруг шагают строем сотни тысяч зомби полудрёмы, я сама, по-крайней мере, прямо сейчас, на сто процентов жива. Вот что делают нервные срывы, страх и кофе. Какие удивительно полезные вещи.
Каждый из нас в чём-то виноват, но порой легче признаться в том, чего мы не совершали, чем повернуться лицом к истине.