Во всё тяжкое / Ричард прощается (The Professor)

Мы совсем забыли, почему мы здесь — на этой грешной земле. Наш долг — прожить эту жизнь максимально ярко, но мало кто платит этот долг.

Наслаждайтесь самим фактом существования. Попробуйте сделать смерть ближайшим компаньоном, чтобы вы, наконец, хоть на секунду, на мгновение смогли оценить то время, что нам здесь отмерено.

И самое главное — не бойтесь жить, и тогда вам будет не страшно умереть. Время беспощадно, и вы ещё никогда не были к смерти ближе, чем прямо сейчас.

Другие цитаты по теме

— Только посмотрите, это огромный памятник Пенису.

— Но это ведь работа вашей жены?

— Да, но это не значит, что у меня нет своего мнения.

— Скажи мне, Ричард, ты любишь рыб?

— Нет, я могу её есть, но я бы не назвал это любовью.

— Думаю, люди могли бы многому научиться у рыб.

— Ничего тупее в жизни не слышал.

— Ричард, что за хрень с нами происходит?

— Не знаю, может, жизнь?

Красота таит в себе опасность. Мы всю жизнь пытаемся преодолеть недовольство собственным внешним видом. Это сражение, в котором невозможно победить. Определения красоты как такового не существует. Единственный способ добиться красоты — это почувствовать её изнутри, забыв о том, какие у тебя внешние данные.

Wanna scream out

No more hiding

Don't be afraid of what's inside

Gonna tell ya you'll be alright

In the aftermath.

Так может, стоит сломать эти рамки и научиться заново радоваться самым простым вещам и хоть немного побыть ребенком?

Честь, правосудие, традиции — всё это оковы для разума. Но 15 лет во тьме — и я прозрел. Я увидел мир без господ и рабов, в котором каждый демасиец — король. А те, кто держал нас в цепях — низвергнуты и лишены силы. Братья и сёстры, к оружию! Ответим ударом на удар! Сокрушим тиранов и заберём то, что наше по праву! Сожжём их королевства дотла!

Не опасайтесь приключений, барышни, чтобы потом не терзаться мыслями о несбывшемся.

[Тятька] говорит: живи, Дарья, покуль живется. Худо ли, хорошо — живи, на то тебе жить выпало. В горе, в зло будешь купаться, из сил выбьешься, к нам захочешь — нет, живи, шевелись, чтоб покрепче зацепить нас с белым светом, занозить в ем, что мы были.