Николай Васильевич Гоголь. Выбранные места из переписок с друзьями

Другие цитаты по теме

Будем молить Господа отдалить от нас смертный час, чтобы жить ещё многая лета, но при этом помолимся и о том, чтобы годы не проходили впустую — в том числе и сегодняшний день. Будем стараться использовать те обстоятельства и события, которые Господь посылает нам, для укрепления и роста. В противном случае мы не будем видеть смысла в том, что происходит в нашей жизни с самого утра. Господь посылает нам уроки, цель которых — сделать нашу душу сильнее. Урок терпения — а ты его не усвоил сегодня утром, потому что разозлился, опоздав на автобус; урок смирения — его ты тоже не усвоил, потому что, когда на работе тебе нагрубил, ты про себя обругал этих людей; урок любви — а вот этот урок ты выучил, пропустив на пешеходном переходе человека вперёд тебя. «Пусть проходит, — подумал ты, — ничего страшного». Всё это — уроки, и хотелось бы, чтобы они не оказались напрасными.

Вот именно поэтому я и называю себя плохим христианином. Нельзя служить Богу и мамоне. А служим.

Читаем: «Оставь всё иди за Мной». И не оставляем. Держимся, цепляемся за это ВСЁ. Да, очень трудно, почти невозможно оставить ВСЁ. Ведь это не только квартира, одежда, вкусная пища, любимые книги, может быть даже и любимые люди, семья... Для меня, как и для многих, это ещё и любимая работа...

Вот и живёшь — раздвоенный, ходишь по жизни двуликим Янусом, молишься Богу и сдержанно, правда да, но всё-таки поклоняешься мамоне.

По большому счёту, каждый из нас должен был бы понимать сам, что жизнь все равно придется прожить со страдающим сердцем, и утешение — целостное, полное, чистое — ожидает человека, но — в жизни будущего века. Мы вроде бы понимаем это... и не понимаем одновременно.

Я потрясен. Всего два дня в Москве, а такого количества красивых женщин и уродливых мужчин в жизни не видел. Наверное, русские все лесбиянки?

Плох тот человек и плох тот народ, который сидит и льёт слёзы только потому, что жизнь складывается не так, как хотелось бы.

А по-моему, нет в печальной русской жизни более печального явления, чем расхлябанность и растленность мысли.

Мы народ, Том, мы живые. Нас не уничтожишь. Мы народ — мы живем и живем.

То не славное море священный Байкал -

То проспект, по которому всадник скакал.

Так бывает всегда, чуть какой-то пижон

Крикнет в медное рыло «ужо!»