Кто из актеров не думал о Гамлете! Я тоже. Но мечта остается мечтой, а с годами реальность побуждает играть уже не Гамлета, а Клавдия. Кончается все это Полонием, а потом просто упирается в могильщика… Лучше уж не отрываться от грешной земли.
Когда я долго не играю, долго не готовлю новой роли, я себя чувствую как пианист, у которого ампутированы руки.
Казалось бы: плюнь на все и не работай. Но талант… Он давит. Гонит. Талант – это дополнительная энергия, которая требует выхода. Но ведь не будешь играть сам себе перед зеркалом в пустой комнате. Нужен зал. Зрители. Аплодисменты.
Одна из самых больших заслуг Райкина состоит в том, что он представляет собой полную противоположность отвратительным, «смешным до тошноты» комикам, которых мы в таком изобилии импортируем из Соединенных Штатов.
Он умел сопереживать, не разделяя эмоций друзей, считая это не изъяном души, а воспитанием чувств. Если бы он сам переживал то, что переживают друзья и — уж тем более — подзащитные... От актера же не требуют подлинных страданий на сцене.
Он играет так, что остальные действующие лица постепенно растворяются в тени. Все, кто был в зале, аплодируют стоя.
Когда восхищаются техникой актера, значит, он не заставил потерять голову. В своей роли убедителен, но недостаточно, чтобы забыться.
Меня всегда занимал вопрос: что происходит в головах людей при виде актера или актрисы, которыми они восхищались в кино?
Театр Райкина, как определенный жанр эстрадного искусства, — это прежде всего, что бы там ни говорили, театр одного центрального актера.
Cлайд с цитатой