Кости — это так скучно. Без плоти нет никаких воспоминаний.
— Почему ты вернулся?
— Мне наконец выбили дурь из головы, оставив на память шишку.
Кости — это так скучно. Без плоти нет никаких воспоминаний.
– Когда мир, тоска или твое «я» наскучат тебе, пусть воспоминание об этой ночи принесет мир и покой. Пусть оно станет тебе домом… Домом… – повторила она потерянно. – Домом… – Теперь ее голос звучал еле слышно. Потом, наклонившись, она поцеловала меня в лоб и глаза.
И я почувствовал, что на моем пути больше не будет той боли и заблуждений, что преследовали меня раньше. Свободный, я поднял голову и вышел.
— В детстве он убил свою мать, а на суде сказал, что сделал это из-за скуки.
— Что-ж, постараюсь ему не наскучить...
– Оно, конечно, баранина ничего, да только с мамонтятиной всё равно – какое сравнение, слёзы одни! – ворчал Тарарах. – А на чём я жарю? Семь магов в школе, все головастые – жуть, один даже академик, и хоть бы кто удосужился нормальные шампуры наколдовать. Спасибо, я годков двести назад у маршала Даву шпажонку отобрал. Хорошая шпажонка – аккурат на двенадцать кусков.
— Что вы суетесь? Что вы знаете о старости? Стареть — это скучное занятие.
— Но пока это — единственное средство долго жить.
Оказывается, даже такое неожиданное место, как рынок, может быть дорого, если оно связано с лучшими воспоминаниями…
Ты во всём виноват! Я могла пойти на европейский фольклор, чтобы закрыть социологию. Но нет! Ты сказал: «Айрис, иди в журналистику — там будет весело!» Так вот, Барри: там совсем не весело. Журналистика — скука! Мне скучно. Я виню тебя.
— Крушину я нашел.
— В самый раз. Пахнет сильно.
— Скорее уж смердит.
— Смотри, какой нежный нашелся. Гнилое мясо, гной, мочевина... Обычные запахи деревни.
— Помнишь, как мы в Третагоре на помойке охотились на ригера? Ты потом пол-дня в бане отскребался.
— Забудешь тут. Мы как встретимся, ты это всякий раз вспоминаешь.