Резонанс ужаса / Эхо террора (Zankyou no Terror)

Зима, лето, сходятся.

Зима, лето, сходятся.

Где вещи растут, есть надежда,

Все, что исцеляет, имеет надежду,

Из ледяных оков она появляется

Из холодного неба, медленно продвигается вперед,

Мир кажется настроенным, все по-прежнему,

Все есть тишина, надежда вспыхивает.

Пока все продвигается, течет вперед,

Возникает, затем появляется надежда,

Она освещает все, что есть,

Все есть, было и будет,

Она впадает в сладкий сон,

Сладкий сон юности.

Где все светится, есть надежда,

Все, что исцеляет, имеет надежду,

Из ледяных оков она появляется

Из холодного неба и медленно продвигается вперед,

Мир, кажется, установлен, все по-прежнему,

Все тихо, надежда зажжена.

Пока все продвигается, течет вперед,

Возникает, затем появляется надежда,

Она освещает все, что есть,

Все есть, было и будет,

Она впадает в сладкий сон,

Сладкий сон юности.

В лаве становится теплым,

В лаве становится теплым.

Vetur, Sumar, Saman Renna

Vetur, Sumar, Saman Renna

Vetur, Sumar, Saman Renna

Þar sem gróir þar er von.

Allt sem græðir geymir von.

Úr klakaböndum kemur hún fram.

Af köldum himni fikrar sig fram.

Другие цитаты по теме

Афоризм — это результат флирта мысли со словом.

И вот, случайнейшая из случайностей сделала его ядром, средоточием авангардного литературного течения, дичайшего на памяти человечества.

Я предлагаю ребятам посмотреть на небо, какое оно — словно вечность. Время теряет смысл. Как прекрасно быть живым.

Осенний ветерок слегка приоткрыл дверь и прислал свою визитную карточку – золотистые листья…

Я русский, я рыжий, я русый.

От моря до моря ходил.

Низал я янтарные бусы,

Я звенья ковал для кадил.

Я рыжий, я русый, я русский.

Я знаю и мудрость и бред.

Иду я — тропинкою узкой,

Приду — как широкий рассвет.

Мир состоит из бесчисленных маленьких арф, невидимых простому глазу... Мир наполнен арфами и каждая их струна играет собственный мотив, переплетаясь друг с другом, они рождают неповторимую мелодию. Вот почему мир так прекрасен.

Я люблю Россию до боли сердечной и даже не могу помыслить себя где-либо, кроме России.

Путь мой ни мал, ни велик, я сравню его с ходом тусклой швейной иглы, сшивающей облако, ветром разъятое на куски. Вот я плыву, качаясь на волнах призрачных пароходов, вот я миную первую излучину и вторую и, бросив весла, гляжу на берег: он плывет мне навстречу, шурша камышами и покрякивая добрым утиным голосом.

По контрасту с розой любви цветок дружбы казался бледным и лишенным аромата.