... мы немного боимся русских. Вы странные и импульсивные. Вы можете ненавидеть или любить без предупреждения и обоснований.
Романтизм сводит людец друг с другом, но только реализм помогает им жить вместе.
... мы немного боимся русских. Вы странные и импульсивные. Вы можете ненавидеть или любить без предупреждения и обоснований.
«Почему русские не улыбаются?». Любят иностранцы мусолить этот вопрос. Русские, мол, никому не доверяют, страдания им необходимы, они истеричны, и вообще, эта загадочная русская душа... Это они так русского человека объясняют, дебилы... Не чтоб понять, а чтоб самим понятно было.
Мужчины обходятся со своей мужской дружбой, как с футбольным мячом, который они кидают куда попало, и как попало, но он при этом не рвётся. Женщины же носятся со своей женской дружбой, как с хрустальной вазой, и уж если она падает, то разбивается вдребезги, на мелкие кусочки.
... мы, русские, сколь ни яровиты порой, но, видно, незлопамятны, может потому, что за нас и заступиться некому.
Я же — человек русский, полумер не знаю. Если что делаю, так то и люблю и увлекаюсь им ото всей души, и уж если что не по-моему, лучше сдохну, сморю себя в одиночке, а разводить розовой водицей не стану.
Очевидно, дневальному казалось зазорным мыть самому полы – хотя бы и пять минут в день, когда он в силах нанять себе работягу. Это свойство, присущее русским людям, Андреев наблюдал и на прииске. Даст начальник на уборку барака дневальному горсть махорки: половину махорки дневальный высыплет в свой кисет, а за половину наймет дневального из барака пятьдесят восьмой статьи. Тот, в свою очередь, переполовинит махорку и наймет работягу из своего барака за две папиросы махорочных. И вот работяга, отработав двенадцать – четырнадцать часов в смену, моет полы ночью за эти две папиросы. И еще считает за счастье – ведь на табак он выменяет хлеб.
В природе русского человека — работать на грани инфаркта. И в этом, по-моему, кроется одно из отличий русского театра от западного.
В этом все русские. Мы носим майки с надписью «No Fear». У них это написано в глазах.