Иван Сергеевич Шмелев. Лето Господне

Преображение Господне... Ласковый, тихий свет от него в душе — доныне. Должно быть, от утреннего сада, от светлого голубого неба, от ворохов соломы, от яблочков грушовки, хоронящихся в зелени, в которой уже желтеют отдельные листочки, — зелёно-золотистый, мягкий. Ясный, голубоватый день, не жарко, август. Подсолнухи уже переросли заборы и выглядывают на улицу, — не идёт ли уж крестный ход? Скоро их шапки срежут и понесут под пенье на золотых хоругвях. Первое яблочко, грушовка в нашем саду, — поспела, закраснелись. Будем её трясти — для завтра.

Другие цитаты по теме

«Покажи мне Бога»,  — сказал некогда атеист христианскому мудрецу Феофилу Александрийскому. «Прежде покажи мне человека в себе, способного увидеть Бога», – ответил Феофил Александрийский.

Квазимодо остановился под сводом главного портала. Его широкие ступни, казалось, так прочно вросли в каменные плиты пола, как тяжелые романские столбы. Его огромная косматая голова глубоко уходила в плечи, точно голова льва, под длинной гривой которого тоже не видно шеи. Он держал трепещущую девушку, повисшую на его грубых руках словно белая ткань, держал так бережно, точно боялся ее разбить или измять. Казалось, он чувствовал, что это было нечто хрупкое, изысканное, драгоценное, созданное не для его рук. Минутами он не осмеливался коснуться ее даже дыханием. И вдруг сильно прижимал ее к своей угловатой груди, как свою собственность, как свое сокровище... Взор этого циклопа, склоненный к девушке, то обволакивал ее нежностью, скорбью и жалостью, то вдруг поднимался вверх, полный огня. И тогда женщины смеялись и плакали, толпа неистовствовала от восторга, ибо в эти мгновения... Квазимодо воистину был прекрасен. Он был прекрасен, этот сирота, подкидыш, это отребье; он чувствовал себя величественным и сильным, он глядел в лицо этому обществу, которое изгнало его, но в дела которого он так властно вмешался; глядел в лицо этому человеческому правосудию, у которого вырвал добычу, всем этим тиграм, которым лишь оставалось клацать зубами, этим приставам, судьям и палачам, всему этому королевскому могуществу, которое он, ничтожный, сломил с помощью всемогущего Бога.

... твоя душа принадлежит только тебе. Сделай из неё то, что ты хочешь. Все мы, каждый, создаём себя сами. И в конце жизненного пути мы преподносим наши души нашим Покровителям, словно ремесленник — творение своих рук.

Христианство – это не просто добрые дела, милые улыбки, знание обрядов, постное масло и ровное хорошее настроение души. Христианство – это «голод по Богу». Это напоминание о том, что невозможно идти к Богу, перешагнув через человека.

... любовь вплетена в структуру вселенной так же прочно, как гравитация и противоположность материи и антиматерии. Место для Бога, каков бы он ни был, не в паутине между стенами, не в сингулярных трещинах мостовой, не где-то вовне, впереди или позади событий… но в самой ткани вещей. Он развивается вместе с развивающейся вселенной. Познает, как познают способные к познанию элементы вселенной, любит, как любят люди

Тамплиеры были святым воинством. Людьми веры и меча, паломниками и солдатами, нищими и банкирами. Алый крест на их одеждах символизировал кровь Христову, пролитую во спасение всего человечества, и готовность самих тамплиеров проливать свою кровь ради служения Господу.

Разум человека есть творение Бога, и притом одно из самых превосходных.

Когда ты почувствуешь себя любимым творением Божиим, твоя душа наполнится Его любовью. А если сосуд сердца до краёв полон Божественной любовью, то человеку уже неважно, что ему дают (или не дают) люди. Сердце и без того наполнено.

Холодное струится пламя

Пылает немо звездопад

А ночь исходит соловьями

А соловьи в ночи звенят

Мани́т нас бог и дьявол дразнит

Мы миром мазаны одним

Страшнее не придумать казни

Чем та какой себя казним

И в будний день и в светлый праздник

Чем та какой казним себя

То богохульствуя то веря

То издеваясь то скорбя

В себе то ангела то зверя

И ненавидя и любя