— Я хотел её поснимать на фоне домов с характером, рельефных, с выбоинами.
— Эти выбоины, которые вам так нравятся, появились от пуль, которые сначала попадали в людей.
— Я хотел её поснимать на фоне домов с характером, рельефных, с выбоинами.
— Эти выбоины, которые вам так нравятся, появились от пуль, которые сначала попадали в людей.
Не стоит верить каждой фотографии. Собака эта соседская, машина тоже — отец придумал, все это декорации. Даже мамина улыбка, она из прошлой жизни...
— Зачем стремиться? Чтобы разочароваться?
— Разочарование никуда не денется, но лучше стремиться, чем нет.
— Сейчас тебе легко пить вино в замке, кататься на роликах по городу, а ты когда-нибудь голодал? Ты целовал на ночь человека, зная, что утром его может не быть?
— Это нечестно...
— Нечестно? А что честно? Все нечестно. Если бы не те документы, что сделал нам месье, мы бы отправились в место, из которого не возвращаются. В этом его преступление? Ты не представляешь, сколько законов можно нарушить, чтобы выжить.
Люди сложны, они могут сделать что-то ужасное в девять утра и что-то героическое час спустя. Газеты черно-белые, но люди нет, они содержат в себе множество оттенков.
Может, все в мире не случайно. Я не знал, что я ищу, когда сюда приехал, но я точно знаю, с чем уезжаю и за это я должен благодарить тебя.
Я – пуля на излете, летящая во тьму,
И нет в моем полете, ни сердцу, ни уму,
Ни цели нет, ни места и нет пути назад,
Везде в полях окрестных, такие же лежат,
Я упаду куда-то, лететь недолго мне,
Я – рядовая дата, не на своей войне.
Оставаться у себя дома может быть губительно и удушающе, особенно для творческой деятельности. Окружение может задушить тебя своим прошлым или твоей историей.
— Этот кризис, Росс, выходит за пределы небольшого круга людей, участвующих в нём. Здоровье короля может улучшиться, впереди еще целая неделя! если же она пройдёт, всё кончится и мы потерпим поражение — ты сможешь вернуться в свои корнуольские владения, и я целый год не стану претендовать на твою дружескую помощь! Согласен?
— Я скучаю не по корнуольским владениям, а по корнуольской жене, — улыбнулся Росс.
— Что ж, ты сможешь вернуться к ней в середине февраля — всего через три недели.