Если вы не прислушиваетесь к мнению меньшинства, то какое право вы имеете говорить о демократии!
Ломать вещи, потому что они старые тоже самое, что отказываться от памяти о прошлом. Это все равно, что забывать людей которые жили, потому что они умерли.
Демократия — это кошмар! Постоянный треп и выслушивание каждого дебильного мнения. И голос каждого считается, даже если это голос калеки, или негра, или, не дай бог, женщины.
— Послушай меня: мы голубые. Нам не нужен брак, нам не нужно одобрение гомофобных политиков и священников-педерастов. Мы трахаемся с кем захотим, когда захотим — это наше богом данное право!
— Но у нас есть и богом данное право иметь все тоже самое, что есть у натуралов! Потому что мы во всем такие же люди, как и они...
В чем разница между обычной и народной демократией? В народной демократии люди не могут свободно говорить, что думают, и поэтому их мнение оставляется без внимания; а в обычной демократии, такой, как на Западе, люди могут свободно говорить, что думают, и поэтому их мнение оставляется без внимания.
Что жалеть об этих франтах в желтых перчатках, толкующих о демократии в Америке и не знающих, что делать дома, об этих франтах, проникнутых презрением к народу.
Мы против всех интернационализмов, против коммунизма, против профсоюзного вольнодумства, против всего, что ослабляет, разделяет, распускает семью, против классовой борьбы, против безродных и безбожников, против силы в качестве источника права. Мы против всех великих ересей нашего времени… Наша позиция является антипарламентской, антидемократической, антилиберальной и на её основе мы хотим построить корпоративное государство.
— Что с вами? Вы красный!
— Уверяю вас, это только снаружи. Внутри я — конституционный демократ.
Cлайд с цитатой