Никто не оскорбит меня безнаказанно!
Это день из дней. День всех дней для жизни или смерти. Прекрасный день для сынов земли и жизни, а еще более прекрасный для дочерей неба и смерти!
Никто не оскорбит меня безнаказанно!
Это день из дней. День всех дней для жизни или смерти. Прекрасный день для сынов земли и жизни, а еще более прекрасный для дочерей неба и смерти!
В бескорыстной и самоотверженной любви зверя есть нечто покоряющее сердце всякого, кому не раз довелось изведать вероломную дружбу и обманчивую преданность, свойственные Человеку.
— Я так и знала, — произнесла Лорен, закрывая глаза. — Черт возьми, ма, ну почему ты хотя бы на один обед, на пол-обеда не можешь сдержаться и вести себя прилично? Мы только двадцать минут как пришли.
— Это я веду себя неприлично? Как вы появились, он только и сыплет оскорблениями в твой адрес.
— Да прекрати же! — воскликнула Лорен, бросая салфетку и вставая. — Он пытается хоть немного оживить атмосферу. А вы здесь все — покойники. Джон вообще ни слова не вымолвил!
«Это потому, что я умный, а не потому, что я мертвый».
— Ты отлично выглядишь! Рабство пошло тебе на пользу.
— Шесть секунд до первого оскорбления. Ты становишься мягким.
— Детка, вот эта деталь совершенно лишняя.
— Ещё раз скажете «детка» — и я проткну вас насквозь!
— Его отец — шиит, мы его проверяем.
— Его отец — агент ФБР, и уж так случилось, что он мой напарник.
— Не ори на меня, а то я решу, что ты из Эфиопии.
— Да тебе и не понять, что это не оскорбление.
— Вам забронировали замковый люкс. Бернард вас сейчас проводит.
(Бернард храпит в прихожей)
— Ну, я думаю, что и сам поднимусь, карга.
— Прошу прощения?
— Злая старуха, страшная и уродливая. Восемь по вертикали.
Когда человеку обидно, что его процитировали, то он замечает, кроме цитаты, еще и оскорбления, которых никогда не было.