За свободу можно бороться лишь там, где она есть.
Она была силой, определяющей его бытие, и хотя она относилась к нему с презрением, постоянно отталкивала и отвергала его, он останется с ней, потому что рядом с ней он чувствовал, как кровь струится по его жилам, как он растет, он чувствовал себя свободным, сознавал свою ограниченность и понимал, сколько она может дать ему, как понимал, почему она топчет его и беспрестанно уничтожает.
Утро было тихое, город, окутанный тьмой, мирно нежился в постели.
Пришло лето, и ветер был летний — теплое дыхание мира, неспешное и ленивое. Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета.
Говорят, что цена свободы — это вечная бдительность. Возникает вопрос: «Что такое свобода?» Имеется несколько вполне простых практических критериев, при помощи которых в наше время в условиях мира можно получить ответ на этот вопрос, а именно:
Есть ли право на свободное выражение мнения и на оппозицию и критику существующего правительства?
Имеет ли народ право сместить правительство, которое он не одобряет, и предусмотрены ли конституционные средства, с помощью которых народ может осуществить свою волю?
Свободны ли суды от насилия со стороны исполнительной власти и от угроз толпы применить насилие и свободны ли суды от всякой связи с отдельными политическими партиями?
Будут ли применяться одинаковые правила как для бедных, так и для богатых, как для частных лиц, так и для правительственных чиновников?
Семья – это прекрасно. Лучше этого ничего нет, но почему-то иногда так хочется безграничной, одуряющей свободы.
Для кого-то праздность — мать всех пороков, конец её — жесточайшее рабство и смерть. Для кого-то праздность — испытание. Не было худшего наказания для русского мужика 18—19 века, как смотреть «праздно привязанным к стулу» на работающих друзей. Говорят, изощренную казнь эту придумали промышленники-немцы в России. Немцы вообще хорошие психологи, когда дело касается стимуляции труда. Но беда — положить немецкую психологию на русскую почву. Сквозь асфальт города пробьётся мутант бунта. Не поздоровиться никому.
Я в духовном мал, потому придерживаюсь вытяжки из собственного жизненного опыта. Для меня праздность — это повод к собранности и внутренней дисциплине. Праздность, как разновидность свободы требует от человека колоссальных внутренних усилий, потому что легче эту свободу кому-то отдать — бросить к ногам авторитета, чтобы освободиться от груза ответственности. Не всякий способен нести свободу. Большинство людей предпочитает свободу продать за чечевичную похлебку, как Исав продал свое первородство Иакову. Праздность осилит не каждый. По натуре большинство из нас — рабы условностей. Понять самого себя, идентифицировать собственную личность — это признаки первородной свободы. Но первородная свобода — тяжкая ноша. Поверьте на слово. Проще за чечевичную похлебку…
Он стоял на песке и думал: что если там, на Земле, есть чайка, которая пытается вырваться из оков своего естества, пытается понять, что могут дать крылья, кроме возможности долететь до рыболовного судна и схватить корку хлеба...
Cлайд с цитатой