— Здесь хороший клёв?
— Это не самое важное. Главное, что здесь я могу расслабиться с леской и удочкой. Вот что для меня рыбалка.
— Здесь хороший клёв?
— Это не самое важное. Главное, что здесь я могу расслабиться с леской и удочкой. Вот что для меня рыбалка.
Настоящее несчастье — это когда тебе некому сказать «привет», когда проводишь каникулы в одиночестве, когда переезжаешь. Если рядом с тобой будет тот, с кем можно поговорить, твоё сердце не угаснет. И тогда на всё остальное тебе будет просто наплевать.
— Очень неплохо! Потом нарисуешь меня?
— Я не рисую людей.
— Почему?
— Я их ненавижу... по большей части.
— Вот как? Я тоже ненавижу людей. Эй, давай перекусим.
Нужно обладать чутьём собачьим
или некий знать секрет.
Или мы не там с тобой рыбачим,
или в речке рыбы нет.
Искусство рыбной ловли — самое жестокое, хладнокровное, глупое занятие из всех, претендующих звания спорта.
Но сейчас мои нервы были натянуты, как леска на удочке рыболова, предвкушающего большой улов. Вполне возможно, моя рыбалка закончится главным уловом в жизни — пулей в лоб.
Жизнь человека напоминает жизнь старого рыбака: большую часть времени сохраняешь пустые надежды.
Рыбалка! Признаюсь вам в одной вещи, вернее — в двух. Первое — оглядев всю пройденную жизнь, я искренне не могу вспомнить ничего, что зажигало меня так же, как рыбалка. Все тускнеет в сравнении, даже женщины. Не стану уверять в своем к ним равнодушии. Я столько сил и времени потратил, гоняясь за бабами, да и теперь при случае не прочь. Однако если бы на выбор предлагалось: вот тебе женщина (ну, женщина как таковая), а вот десятифунтовый сазан, — победа каждый раз осталась бы за рыбой. Второе, в чем нужно признаться, — после шестнадцати я на рыбалку ни разу не ходил.