Вадим Панов

– Патриот – это когда родину любишь, врубились?

– Родина только и ждет, как бы нам бо́шку за что-нибудь оттяпать, – философски заметил Мотыга. – Поэтому надо иногда от нее в эмиграцию ехать. И оттуда любить её крепко, мля, до обожания.

Святобор был стар и умен. Он знал, каким обходительным умеет быть Сантьяга с женщинами, и догадался, что молодая жрица оказалась за столиком нава не совсем по своей воле. В смысле — по своей, но не совсем по своей. В смысле, она не хотела, но так получилось. Короче — у женщин так бывает.

Капитан громко говорил, громко смеялся, не умел не привлекать к себе внимание окружающих и любил повторять, что «Жить надо, как в последний раз!», добавляя: «Тем более, что это соответствует истине».

Любой бунт вызывается искусственно, уважаемый Хасим. Кто-то должен встать и сказать: «Пойдем». Кто-то должен показать, что можно перейти черту: ударить первым, разбить витрину, поджечь мобиль.

Проблема или решается, или откладывается, третьего не дано. Но если ты ее отложил, будь готов к тому, что она вернется. Обязательно вернется. И ударит еще сильнее.

... они вообще старались не говорить о чувствах, ведь слова — это просто летящие по воздуху звуки, а всё настоящее глубже, гораздо глубже.

Под кислым лицом нава можно было вешать табличку: «Жизнь не удалась, но в остальном все в порядке».

Если у вас нет ничего, то у вас есть ваша честь, если же у вас нет вашей чести — у вас нет ничего.

— У тебя новые запонки,  — осуждающе пробубнил князь.

Бережливость считалась такой же семейной чертой навов, как и скверный характер.

— Вам нравятся?  — улыбнулся Сантьяга.  — Мне тоже.  — Он поднес правую руку к лицу и полюбовался на черные бриллианты.  — Тархану Хамзи доставили четыре очень крупных камня. Я не смог устоять.

—  Иногда мне кажется, что мы напрасно не контролируем твои расходы, – желчно пробурчал повелитель Нави.

—  Мои новые запонки играют важную роль в обеспечении безопасности Великого Дома Навь,  — официальным тоном произнес комиссар.

Повелитель Темного Двора оторопел:

— Каким же образом?

— Мне в них комфортно думается.

Одни и те же поступки мы называем по-разному,  — грустно улыбнулся Андрей.  — Наши храбрые разведчики совершают подвиги, их подлые шпионы пытаются ударить в спину. Всегда есть «мы», всегда есть «они». Это нормально, так и должно быть.