Его лицо отражает высокую душу, этим-то оно и пленило меня.
... Когда действуешь, неизбежно приходится кому-нибудь доверяться.
Его лицо отражает высокую душу, этим-то оно и пленило меня.
... Когда действуешь, неизбежно приходится кому-нибудь доверяться.
Красотки лицемерят,
Безумен, кто им верит.
Говорю один, сам с собой, в двух шагах от смерти и все-таки лицемерю... О, девятнадцатый век!
Кто сказал бы мне, что я буду с восторгом проливать слезы? Что буду любить человека, который меня убеждает в том, что я дурак!
Он считал, что право на его стороне: несокрушимый довод — право!
Но да позволено нам будет спросить: существует ли на свете такой судья, у которого нет сына или хотя бы какого-нибудь родственника, которого надо протолкнуть, помочь ему выбиться в люди?
Уж таково наше время, все летит вверх тормашками. Мы катимся к полному хаосу.
Всякий дрожит, как бы его не сместили. Мошенники ищут опоры в конгрегации, и лицемерие процветает вовсю даже в кругах либералов.
Большое состояние?... Ну, это, пожалуй, самое трудное, а следовательно, и самое почетное. Ведь вот как смешно выходит, — как раз обратное тому, что говорится во всех книгах… Ну, в конце концов, чтобы приобрести состояние, человек может жениться на дочери Ротшильда.
Вежливость — это только отсутствие раздражения, которое прорывается при дурных манерах.
Человек с возвышенной душой как раз и отличается тем, что его мысль не следует по избитой тропе, проложенной посредственностью.