Хуан Рамон Хименес

Другие цитаты по теме

Я просто сказал однажды —

услышать она сумела, —

мне нравится, чтоб весною

любовь одевалась белым.

Глаза голубые вскинув,

взглянула с надеждой зыбкой,

и только детские губы

светились грустной улыбкой.

С тех пор, когда через площадь,

я шёл на майском закате,

она стояла у двери,

серьёзная, в белом платье.

Конь, черноты чернее,

вынес из моря, впрягаясь в волну,

женщину — белую белизну.

И помчалась по пляжу

округлость нагая,

переплетая белый и чёрный цвет.

И, словно собака,

волна, округлая и тугая,

не отступая, не отставая,

на мокрый песок набегая,

катилась за ними вслед.

Камень вчерашнего дня

брось и усни. И опять

он возвратится к тебе

утренним солнцем сиять.

... Знаю, стала ты светом,

но не ведаю, где ты,

и не знаю, где свет.

... Чёрный ветер, а в чёрном ветре

ледяная луна бела.

Я бреду по дороге — мёртвый,

в сонном свете, но наяву;

и мечтаю, мертвец, о жизни,

безнадёжно немой, зову

тех, кто сделал меня безгласым...

Пусть искусаны до крови

мои губы, но снова красной

стала кровь моя от любви.

Сердце требует возрожденья,

тело — сильных и нежных рук,

улыбнуться мечтают губы

и, прорвавши порочный круг,

искупить проливные слёзы

всех изведанных мною мук.

Только разве отпустит сердце

глубочайшая из могил?

Завтра год, а быть может — больше,

как его я похоронил.

Холодок сентиментализма.

Чёрный ветер. Луна — бела.

В эту Ночь Всех Святых повсюду

причитают колокола.

Коснуться плеча,

коснуться волны,

коснуться луча,

коснуться стены.

Поверхность души

под ласкою рук.

Касание струн

и вечность вокруг.

Отказаться любить... Невозможность

как бесконечность.

В лазури цветы граната.

Веселье в ладу с тоской.

Мужчине море законом,

а сердцу — ветер морской!

Что с музыкой,

когда молчит струна,

с лучом,

когда не светится маяк?

Признайся, смерть, — и ты лишь тишина

и мрак?

У хрупкого хрусткого ветра

цветочный и солнечный вкус...

Какой удивительно грустный

ветра и сердца союз!

Уже начинается осень;

лирический бард — соловей -

оплакал багряные листья

средь колких, как солнце, ветвей.

Дождит временами. Всё чаще -

всё слаще! — любовный озноб,

и женщины призрак знобящий

не выгнать из яви и снов.

И плоть уже стала не плотью:

она, как морозный цветок,

при вспышках желанья теряет

за лепестком лепесток.