Нам нужна комната для паники.
Никто не нажмёт на стоп на айподе ради тебя.
Нам нужна комната для паники.
— Верни мои датские колеса. Верни колеса плюс извинения. И переделай лавку обратно. Нет, сними мне новую лавку.
— Ты прикалываешься?
— Гвоздомет видишь?
— Об этом и речь.
— Вот что мы делаем — мы лажаем.
— Потом мы пытаемся это исправить и лажаем ещё больше.
(Да, да, да, мы все это делаем. Всё
портим, а потом пытаемся
исправить. И снова портим.)
Шейн, перестань быть эгоистичным засранцем и дай мне денег! Ох, прости, что назвал тебя эгоистичным.
— У нас неприятности?
— Нет.
— Отлично. Просто ваше лицо...
— Моё обычное лицо «по умолчанию».
Буш стал верховной властью и пренебрегает ООН. Он военный преступник, и сейчас я должен стать одним из убийц его распоряжений.
И все они играют на поле для гольфа,
И пьют свой сухой «Мартини».
И у всех них замечательные дети.
И дети ходят в школу,
И дети ездят в летний лагерь,
А затем ходят в университет,
Где их помещают в классы-коробки,
И они выходят оттуда все одинаковые.
И мальчики идут в бизнес,
И женятся, и растят детей,
В домах-коробочках of ticky tacky [из дешевого, непрочного материала],
И все они выглядят совсем одинаково.
And they all play on the golf course
And drink their martinis dry,
And they all have pretty children
And the children go to school,
And the children go to summer camp
And then to the university,
Where they are put in boxes
And they come out all the same.
And the boys go into business
And marry and raise a family
In boxes made of ticky tacky
And they all look just the same.
— Твоя мама знает, что ты здесь?
— Нет. И, пожалуйста, не говорите ей.
— Я не разговариваю с этой... Мы с твоей мамой редко разговариваем.