Кого объединяет только выгода, бросают друг друга в беде; но кого объединяет Бог, – всегда поддерживают друг друга и в беде сближаются еще больше.
0.00
Если сам Перун с нами, то кто против нас?
Силуан (Симеон) Афонский
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойЭто ведь до поры до времени не верят, пока жизнь спокойная. А случись беда, да не так чтоб просто беда, а беда с горем — сра-а-зу и про бога вспоминают, и про слуг его, которым в глаза плевали.
От красоты, от ума и благодарности нужно к Богу приходить, а не от беды. Не от поломанных ног, выпавших зубов, а от закатов и восходов, от прочитанных книг, от сердечного восторга. Ни от раковых опухолей, ни от потери близких. Это уже самый крайний случай, потому что настолько чёрствый и дурной, что тебя иначе никак не притащишь в Царство небесное, что нужно забрать от тебя твоих родных, и тогда ты смиришься. Это очень обидно для человека.
Кто знает, для чего нам Бог беды шлёт: для того, чтоб от больших бед удержать, или — для нашей крепости испытания?
Низкая самооценка, неуважение к самому себе, пренебрежение собой — это не смирение. Если человек себя не ценит — это не смирение. Смирение — это не когда ты не можешь стоять на собственных ногах и постоянно нуждаешься в поддержке. Наоборот, так мы оскорбляем Бога, словно Он не дал нам тех даров, способностей и возможностей, благодаря которым мы можем подвизаться.
Если однажды тебя постигнет беда, то не говори Всевышнему: «Беда моя велика». Скажи своей беде: «Всевышний мой велик».
Однажды я странный сон увидал, будто с Господом рядом у моря шагал. А в небе высоком из прошлых дней отражались картины жизней моей. Следы на песке я видал каждый раз, дорожка тянулась за каждым из нас. Когда двойная была видна, когда оставалась всего лишь одна. И вскоре я понял — как ни взгляни, когда приходили чёрные дни, потерям и бедам не знал я числа — одна лишь дорожка за нами шла. И я возопил: «О, Спаситель наш, ты обещал, что в обиду не дашь. Но когда чёрный мрак мою жизнь топил, Господи Боже, где же ты был?» «Разве не слышал, — глянул он строго, — мол, не надейся только на Бога? А про дорожку — то не вопрос, знаешь, сынок, это я тебя нёс».
Бог нас всегда окружает теми людьми, с которыми нам необходимо исцелиться от своих недостатков.
... вот, стряслась беда, стоит этакий осиротелый второй гильдии купец перед ямой, все пропало и больше незачем жить. Стоит перед ямой и мысленно предъявляет Богу счет за потраву и убытки; такой сердитый стоит — вот-вот подымет оба кулака и начнет ругаться, прямо в небо. А за соседним памятником сидит на корточках Сатана и ждет именно этого: чтобы начал ругаться. Чтобы признал, открыто и раз навсегда: ты, Господи, извини за выражение, просто самодур и хам, и еще бессердечный в придачу, убирайся вон, знать тебя не хочу! Сатана только этого и ждет: как только дождется — сейчас снимет копию, полетит в рай и доложит Богу: «Ну что, получил в ухо? И еще от кого: от еврея — от твоего собственного уполномоченного и прокуриста! Подавай в отставку, старик: теперь я директор». Вот чего ждет Сатана; и тот второгильдейский купец, стоя над могилой, это все чувствует. Чувствует и спрашивает себя: неужели так-таки и порадовать Сатану? Сделать черта на свете хозяином? Нет, уж это извините. Я ему покажу. — И тут он, понимаете, начинает ставить Господу пятерки с плюсом, одну за другою; без всякого смысла — на что смысл? Лишь бы черта обидеть, унизить, уничтожить до конца. Иными словами: ты, Сатана, не вмешивайся. Какие у меня там с Богом счеты — это наше дело, мы с ним давно компаньоны, как-нибудь поладим; а ты не суйся. — Та же мысль, понимаете, что у «Йова»: еврей с Богом компаньоны.