Гонки, гонки, старты без финишей. Как будто бы у нас есть жизни про запас и запасная планета.
Я, как и ты, сознание терял,
Но все же не терял надежды,
Не бойся падать, бойся, что жизнь твоя,
Унылой станет и неинтересной.
Гонки, гонки, старты без финишей. Как будто бы у нас есть жизни про запас и запасная планета.
Я, как и ты, сознание терял,
Но все же не терял надежды,
Не бойся падать, бойся, что жизнь твоя,
Унылой станет и неинтересной.
А мы все извлекаем пользу, хотя давно пора заняться снижением вреда, чтоб что-нибудь осталось на потом.
Когда больше нет подростковой мечты,
Кого и чем ты сможешь согреть,
Я делаю шум, чтобы продолжать жить.
Я верю: тишина — это смерть,
Да-да-да, тишина — это смерть.
В конце концов, что такое три жизни для других миллионов? Они жили — и больше не живут. Есть ещё множество людей.
Что такое судьба? Только то, что познали, постигли.
Неизменна лишь горечь, а счастье уйдет без возврата.
Ни единой отрады судьба не дает безвозмездно.
Безысходная скорбь — за мгновенную радость расплата.
Лучше было б не жить, лучше было б на свет не рождаться,—
Так мы думаем часто, увидев багрянец заката.
Все, что радостью было, исчезло, прошло, миновало.
Под конец эта жизнь лишь тревогой и скорбью богата.
Безнадежны надежды, дальнейшая жизнь бесполезна,
Сердце страхом предчувствия, грустью о прошлом объято.
Оказалось лишь звуком пустым, лишь туманным виденьем
Все, что жизнью своей называл ты, безумец, когда-то.
Зачем, живой среди живых, бежит он от людских тревог?
От всех избавясь, от себя куда уйти? В какую тьму?
Самое лучшее для человека проводить жизнь в наивозможно более радостном расположении духа.