Даже действуя, мы слишком часто осуждаем. Мы всегда понимаем недостаточно. Всякий, кто отличается от нас — иностранец, политический противник, — почти неизбежно слывет дурным человеком.
Блажен, кто ничего не знает: он не рискует быть непонятым.
Даже действуя, мы слишком часто осуждаем. Мы всегда понимаем недостаточно. Всякий, кто отличается от нас — иностранец, политический противник, — почти неизбежно слывет дурным человеком.
Суровые люди — несчастные люди: их судят по поступкам и осуждают, а если бы заглянули в их душу, быть может, все они были бы оправданы.
Быть опровергнутым — этого опасаться нечего; опасаться следует другого — быть непонятым.
Неспособность понять собеседника обычно свидетельствует всего лишь о собственной интеллектуальной немочи, а вовсе не о плачевном состоянии его ума и душевного здоровья.
Если бы ты так не зацикливался на том, что тебя никто не понимает, может, у тебя хватило бы сил понять других.
Здесь судили обо всем — о делах и о людях. Насмехались над веком, что освобождало от труда понимать его.
Если тебе вдруг захочется осудить кого-то, вспомни, что не все люди на свете обладают теми преимуществами, которыми обладал ты.
Большие мысли никогда не приходят сразу и никогда сразу не понимаются людьми. От непонимания они кажутся скучными.
Il ne faut jamais juger les gens sur leurs frеquentations. Tenez, Judas, par exemple, il avait des amis irrеprochables.
Не суди о человеке по его друзьям. У Иуды они были безупречны.