Леон Фелипе

— Одно я знаю точно — все кошмары

приводят к морю.

— К морю?

— К огромной раковине в горьких отголосках,

где эхо выкликает имена -

и все поочерёдно исчезают.

И ты идёшь один... из тени в сон,

от сна — к рыданью,

из рыданья — в эхо...

И остаётся эхо.

— Лишь оно?

— Мне показалось: мир — одно лишь эхо,

а человек — какой-то всхлип...

0.00

Другие цитаты по теме

Сердце моё!

В каком запустении ты.

Сердце моё...

Ты покинутый замок.

Старый замок,

пустой посреди пустоты.

Сердце моё...

Старый замок,

печальный,

глухой.

Старый замок,

наполненный

тайной и тишиной.

Прежде ласточки

гнёзда свивали под крышей,

теперь и они улетели.

И населяют

летучие мыши

проёмы твои и щели.

Эта жизнь моя —

камешек легкий,

словно ты. Словно ты,

перелетный,

словно ты,

попавший под ноги

сирота проезжей дороги;

словно ты,

певучий клубочек,

бубенец дорог и обочин;

словно ты,

что в день непогожий

затихал

в грязи бездорожий,

а потом

принимался снова

плакать искрами

в лад подковам;

словно ты,

пилигрим, пылинка,

никогда не мостивший рынка,

никогда не венчавший замка;

словно ты, неприметный камень,

неприглядный для светлых залов,

непригодный для смертных камер…

Ей надоело бродить по парку, но и вернуться в дом она ещё не готова. Неужели в жизни больше негде существовать – только «в доме» или «вне дома»? Неужели человеку больше негде быть?

Мы думаем, что идиотизм — это что-то такое, над чем можно смеяться... Нет! Это страшная разрушительная сила.

— Простите... Я немного увлечен... Но быть осмеянным?

— Но в чём?

— В моей любви.

— Но кем же?

— Вами. Ведь я же не слова... я то, что за словами... Всё то, чем дышится... бросаю наобум... Куда-то в сумрак... в ночь...

Печально, но факт: чем меньше у нас денег, тем чаще мы хватаемся за бумажник.

Но время — царь; пришёл последний миг,

Боровшийся так долго пал старик,

Часы стоят!

Лишь верность уцелеет в день печали,

А в ней ты никому не отказал.

Тому, что гибло, мы лишь сострадали -

Но ты спасти от гибели дерзал.

Я, конечно, не хочу сказать, что ум и печаль – это гири, которые не позволяют нам воспарить над нашей жизнью. Но, видно, это тяжелое, как ртуть, вещество с годами заполняет пустоты в памяти и в душе.

Те самые пустоты, которые, наполнившись теплой струей воображения, могли бы, подобно воздушному шару, унести нас в просторы холодного весеннего ветра.