Мир, который становится все более и более неуправляемым, будет бороться до тех пор, пока гегемонизм и порабощение народов не станут полностью несостоятельными.
— Финан, вон то — дым?
— Кто его знает, господин. Будем надеяться, что да.
— Надеяться, что это дым?
— Если мир затянется, я сойду с ума.
Сейчас невозможно определить, сколько умственной и физической энергии растранжирило человечество на военные приготовления, на вооружение, но затраты эти были поистине колоссальными.
— Лишь на войне можно обрести богатство.
— Не согласен, ярл Рагнар, на войне богатство можно лишь отнять, приносят же богатство земля и торговля. Для процветания земель и торговли нужен мир.
Этот мир превратил меня из гордого и сильного человека неизвестно во что. Ты как-то сказал, что война превращает людей в чудовищ. Так вот: знание делает то же самое. Когда ты слишком хорошо знаешь своего ближнего, знаешь его слабости, жалкие мечты и чаяния, управлять им становится до смешного легко.
Часто охватывает отчаяние. Отчаяние бессилия слова. Ты видишь, что миф для многих, для большинства по-прежнему правдивее и сильнее фактов и самого инстинкта жизни, самосохранения. Когда я сижу за письменным столом, я стремлюсь не только записать, восстановить, воссоздать действительность — хочу прорваться словом куда-то дальше. Чтобы это была и правда времени, и какая-то догадка о человеке вообще. Прорваться дальше. Дальше слов… Это редко удаётся. А вот миф туда прорывается. В подсознание…
И когда мать, у которой государство забрало сына и вернуло его в цинковом гробу, исступлённо, молитвенно кричит: «Я люблю ту Родину! За неё погиб мой сын! А вас и вашу правду ненавижу!» — снова понимаешь: мы были не просто рабы, а романтики рабства. Только одна мать из тех ста, с которыми я встречалась, написала мне: «Это я убила своего сына! Я — рабыня, воспитала раба…»
Если войну можно развязать посредством лжи, то мир можно установить с помощью правды.
— Даш, что является самым сильным стимулом к развитию мира?
— Война, — едва слышно озвучила позорный факт, о котором политики и экономисты так не любят говорить.
— Правильно. Сытый мир застревает в своем развитии, и нужен кто-то, кто даст новый толчок.
— Это действительно шаг вперед, мама. Так ты создашь новый мир, собственный, без Отца.
— Но, как же ты, Аменадиль, мои дети?
— Ты знаешь, мама, вернись мы на небеса, началась бы война. А на каждой войне неизбежно будут жертвы.
— Я не хочу, чтобы пострадали мои дети.
— Я знаю, так что, пожалуйста, да будет свет.
Люди тоже один род. А как видишь, это им нисколько не мешает. Один род, а смотри — из-за чего они только не воюют! Сражаются даже не за место под солнцем, а за могущество, за влияние, за престиж, за рынки и уж не знаю, за что еще!
Целью любой войны является мир. И знаешь, я так люблю мир, что готов воевать за него бесконечно.
Cлайд с цитатой