Рожденная в неволе,
Отцом ей было Море,
А матерью Луна.
Укутавшись в мечту
И согреваясь чашей с горем,
Она привыкла быть одна...
Рожденная в неволе,
Отцом ей было Море,
А матерью Луна.
Укутавшись в мечту
И согреваясь чашей с горем,
Она привыкла быть одна...
Тик-так…
Образовало время новый такт…
Случайная бемоль и два диеза…
На ночь возьму антракт,
Играя жизни пьесу…
Ворвется первой скрипкой день,
А вечером звучит виолончель,
Пока не оборвутся жизни струны!
Воспоминанье: скрип качель…
…сменило колесо фортуны.
Из детства раздается плачь,
И слезы скрипки — это канифоль!
Безжалостный смычок-палач
Уже исполнил в этой пьесе…
Свою роль…
И эта боль…
Она звучит мольбой!
Пока мурлычет старый патефон,
Я в мыслях все еще с тобой,
И жду звонка, в руке сжимая...
Телефон…
Ищу тебя на этом краюшке вселенной,
Заброшенным осколком пролетая тленным.
И в тщетной пагубной привычке,
Пытаюсь плыть по океану пустоты.
Опущен взгляд…
Ты знаешь...
В этой серой безвоздушной массе,
Мне больше звезды не горят…
Они кого-то ослепляют светом счастья,
А с кем-то говорят, но лишь отчасти.
А мне неведом их язык,
И нет меня на звездной карте,
Никто не слышит одинокий крик...
Мой город творческой тоски,
Поросший вереском печали.
Здесь небоскребы мыслей как тиски,
И ветер с каждым днем крепчает...
Мой сорный мир распался на мирки,
А вечер растворил их в кружке с чаем.
Любовь забилась в сердца закутки,
Пообещав ему обет молчанья.
Пока в камине догорая, меркли угольки,
Луна кому-то снова встречу назначала,
На небосклоне зажигая счастья огоньки,
Чтоб миллионы рук сплелись под одеялом,
И миллионы душ связались в узелки.
Я вновь хожу один вдоль берега реки,
И снова невзначай услышу крики чаек.
Когда по океану снов, от бренных берегов отчалив,
Влюбленных корабли уйдут с мирских причалов.
Ненастьям и невзгодам вопреки.
Все в жизни бывает в первый раз, и только природа всегда постоянна. Искорки счастья порой вспыхивают в твоей жизни и вновь гаснут. А ты в тщетной попытке пытаешься раздуть догорающий костер дружбы или любви, сохранить остатки тепла… Но хоть тебе порой не хватает дыхания легких, ты все равно пытаешься, до тех пор пока у тебя не закружится голова и не потекут слезы из глаз, то ли от едкого дыма слов, который идет в твою сторону, то ли от
страха замерзнуть или потеряться в наступившей темноте...
Мы наполнили города светом, но потеряли звезды. Протянули километры проводов, но забыли, как протягивать руку. Научили свой голос преодолевать по ним тысячи миль, но разучились видеть глаза близких. Мегаполисы отдают запахом гниющей свободы, разлагаясь на тысячи дорог в никуда...
В садах асфальтово-бетонных
Ночные распускаются огни.
И только лишь фонарь бездомный,
Глядя в окно, со мною коротает дни.
Мне шепчет ночь: “Прошу, останься!”
Но за руку берет и тянет за собою сон.
Я ухожу, и буду еще долго возвращаться,
Чтоб до последнего держать твою ладонь.
Во сне я птицей был, а может, не был,
Но поутру опять искал глазами неба…
Клевал краюхи хлеба с чьих-то рук,
Искал весну, но лишь зима вокруг.
Когда-нибудь в потоке лиц усталых,
Я все же разыщу свои родные берега.
Но, а пока за чередою взглядов талых,
Лишь тени солнца да холодные снега.
О нет, любимая, — будь нежной, нежной, нежной!
Порыв горячечный смири и успокой.
Ведь и на ложе ласк любовница порой
Должна быть как сестра — отрадно-безмятежной.
У меня прекрасная жизнь, но это ничего не значит, если не с кем всё разделить. Это то, чего мне не хватает. Небольшой дисбаланс. Сейчас единственное постоянное в моей жизни — эта маленькая собачка. Поэтому я его и завел, что стал очень одинок. Мне нужен кто-то или что-то рядом со мной в этом путешествии.
Никогда не забыть мне чувства одиночества, охватившего меня, когда я первый раз лег спать под открытым небом.
Над этим миром, мрачен и высок,
Поднялся лес. Средь ледяных дорог
Лишь он царит. Забились звери в норы,
А я-не в счет. Я слишком одинок.
От одиночества и пустоты
Спасенья нет. И мертвые кусты
Стоят над мертвой белизною снега.
Вокруг — поля. Безмолвны и пусты.
Мне не страшны ни звезд холодный свет,
Ни пустота безжизненных планет.
Во мне самом такие есть пустыни,
Что ничего страшнее в мире нет.