Ты же знаешь, как мне не нравятся программы. Вас тестируют на пригодность, будто вы лабораторные кролики. Им нужны лучшие из лучших, сильные из сильных... Люди не цветки — сорвал и выбросил, хоть они тоже увядают. Так не должно быть.
Стены никогда не были препятствием. Их либо сносили, либо обходили, либо проходили сквозь них.
Мне кажется, что мир вокруг не настоящий, поддельный, и, что он исчезает, как обманчивое видение.
— Я не хочу уезжать. — продолжает Лиам. — Говорят, там происходят ужасные вещи. — Здесь не лучше. — Но, ты пойми. Никто не возвращается, а те, кто когда-то сюда приехал — не в своем уме. — дрожащим голосом выговаривает Лиам. — Я не знаю, что там делают с людьми, промывают ли им мозги... — уставив взгляд на руки, Лиам умолкает. Он прав. С людьми в Котле действительно что-то не так. Они жестоки и безжалостны; они хладнокровно наблюдают за расстрелами. Иногда мне кажется, что им нравится смотреть, как кого-то убивают. Тела убитых на площади лежат неделями, пока мэр не распорядится их убрать. — Есть какая-то процедура... — задумчиво произношу я. — А с чего бы нас собирали! — поддерживает меня Лиам. — Камень всегда зарыт гораздо глубже, чем мы думаем. — ухмыляется он, и мрачно додает: — Однажды я проснусь кем-то другим. А я не хочу этого. Я хочу, чтобы мой разум оставался чистым.
Большинство всегда право, а неразумное меньшинство лишь то и делает, что думает, будто все вокруг ошибаются. Не самообман ли это? Придерживаясь такого мнения, не становятся ли они массой?
Война — это не способ защититься или доказать свою правду, война — это способ убить тех, кто с ней не согласен.
Cлайд с цитатой