Сахль ат-Тустари

Другие цитаты по теме

Я целую вечность повела одна. Единственным другим существом была Тьма, которую я не признавала. Даже когда я разделила своё бытие и создала других... Не было никакой разницы от того, что я говорю сама с собой. Животные ползали по земле... Я молилась о времени, когда они смогут говорить со мной на равных. Да... Всё началось с этого желания. С тех пор прошли сотни миллионов лет. Люди на земле стали почитать меня как богиню. И я стала богиней, которую они так желали. Я забыла, что значит одиночество, взяв на себя роль богини. Перед тем, как я поняла... Я попала в зависимость от их внимания. Почему я так желала людей? Я просто хотела с кем-то поговорить? Или я и вправду хотела для кого-то быть богиней? После столь долгого времени я не могу вспомнить себя. Я должна быть богиней. А если нет... Кем я могу быть? Если люди забудут свою богиню, и она больше им будет не нужна... Тогда что я могу сделать? Зачем должна существовать богиня, если больше не нужна? Мир, которому не нужна богиня... Я не могу этого допустить...

Они вышли на бой, потому что боги только тогда хоть чего-то стоят, когда отвечают на искреннее моление.

... если бы он верил во всемогущего Бога, он бросил бы лечить больных и передал в руки Господни. Но дело в том, что ни один человек на всем свете, да-да, даже и отец Панлю, который верит, что верит, не верит в такого Бога, поскольку никто полностью не полагается на его волю, он, Риэ, считает, что во всяком случае, здесь он на правильном пути, борясь против установленного миропорядка.

Все ж ты есть, Создатель, на небе. Долго терпишь, да больно бьешь.

Мы должны на место любви к Богу поставить любовь к человеку, как единственную истинную религию, на место веры в Бога — веру человека в самого себя, в свою собственную силу.

— Поверьте мне, полковник, я не атеист. Но мысль о том, что Бог есть, тревожит меня ровно в той же степени, что мысль о том, что Бога нет. И посему я предпочитаю об этом вовсе не задумываться.

Злобно зашуршали

В гардеробе скелеты -

Зубы скалят вновь, тайну выдать грозя;

И случайной страсти

На глаза две монеты

Положу я, сон за собой унося.

Два града созданы двумя родами любви: град земной — любовью к себе и град небесный — любовью к Богу.

Написал в дневнике, говорит, а оно и сбылось,

Да даже не в дневнике, а так, на листке бумаги;

Казалось бы — волшебство, не требующее отваги,

Это всего лишь случайность, забудь и брось;

Впрочем, мне кажется, боги — это усталые маги,

Однажды положившиеся на авось.

Эта страна давно приравняла демократию к капитализму, а капитализм — к Богу.