Даже сидя на скамье подсудимых, всегда бывает интересно услышать, что говорят о тебе.
Спросили, что он думает обо мне, и он ответил, что я был ЧЕЛОВЕКОМ.
Даже сидя на скамье подсудимых, всегда бывает интересно услышать, что говорят о тебе.
И тут я увидел вереницу лиц напротив. Все они смотрели на меня, и я понял — это присяжные. Но я их не различал, они были какие-то одинаковые. Мне казалось, я вошел в трамвай, передо мною сидят в ряд пассажиры — безликие незнакомцы — и все уставились на меня и стараются подметить, над чем бы посмеяться.
Все люди на свете — избранные. Других не существует. Рано или поздно всех осудят и всех приговорят.
И тогда я понял, что человек, проживший на свете хотя бы один день, мог бы без труда провести в тюрьме сто лет. У него хватило бы воспоминаний для того, чтобы не скучать. В известном смысле это было благодетельно.
Но господин Отон ничуть не собирался менять свои привычки из-за таких пустяков, как чума, в данном случае чума просчиталась.
Всегда в разговорах и спорах
по самым случайным вопросам
есть люди, мышленье которых
запор сочетает с поносом.