Ведь знать хорошо человека — знать самого себя.
Что человек, когда он занят только сном и едой? Животное, не больше.
Ведь знать хорошо человека — знать самого себя.
Он, как и многие, того же разбора, в которых влюблен пустой век, поймали только наружность разговора, род шипучего газа, вылетающего посреди глупейших суждений, а коснись их для опыта — и пузыри исчезли.
Я, сын отца убитого, на мщенье
Подвинутый из ада и с небес,
Как проститутка, изливаю душу
И громко сквернословью предаюсь.
И заруби-ка вот что на носу:
Заветным мыслям не давай огласки.
Несообразным ходу не давай.
Будь прост с людьми, но не запанибрата.
Рядись во что позволит кошелек,
Но не франти. Богато, но без вычур.
По платью познается человек.
Во Франции ж на этот счёт средь знати
Особенно хороший глаз.
Можно улыбаться, улыбаться и быть подлецом.
(Можно жить с улыбкой и с улыбкой быть подлецом…)
— Не уйти ли нам подальше с открытого воздуха, милорд?
— Куда, в могилу?
— В самом деле, дальше нельзя. (В сторону.) Как проницательны подчас его ответы! Находчивость, которая часто осеняет полоумных и которой люди в здравом уме иногда лишены...
Чтоб жить, должны мы клятвы забывать,
Которые торопимся давать.
И мы живем не чем-нибудь одним,
А сменой увлечений жить хотим.