Век вывихнут. О злобный жребий мой!
Век вправить должен я своей рукой.
Век вывихнут. О злобный жребий мой!
Век вправить должен я своей рукой.
Ступай в монастырь. Зачем рождать на свет грешников? Я сам, пополам с грехом, человек добродетельный, однако могу обвинять себя в таких вещах, что лучше бы мне на свет не родиться. Я горд, я мстителен, честолюбив. К моим услугам столько грехов, что я не могу и уместить их в уме, не могу дать им образа в воображении, не имею времени их исполнить. К чему таким тварям, как я, ползать между небом и землею? Мы обманщики все до одного. Не верь никому из нас. Иди лучше в монастырь.
Истлевшим Цезарем от стужи заделывают дом снаружи. Пред кем весь мир лежал в пыли, торчит затычкою в щели.
Олень подстреленный хрипит,
Лань, уцелев, резвится.
Тот караулит, этот спит -
И так весь мир верти́тся...
Так трусами нас делает раздумье, и начинания, взнесшиеся мощно, теряют имя действия.
О том, как вы краситесь, я тоже достаточно наслышался. Бог вам дал одно лицо, а вы сами малюете себе другое. Вы подтанцовываете, вы семените ножками, вы лепечете, вы божьим созданьям даете прозвища и свою похотливость выдаете за невидение.
Он, как и многие, того же разбора, в которых влюблен пустой век, поймали только наружность разговора, род шипучего газа, вылетающего посреди глупейших суждений, а коснись их для опыта — и пузыри исчезли.
Так всех нас в трусов превращает мысль,
И вянет, как цветок, решимость наша
В бесплодье умственного тупика,
Так погибают замыслы с размахом,
В начале обещавшие успех,
От долгих отлагательств.