Пока одни едят, другие страдают.
Прощение важная вещь, особенно, когда прощают тебя.
Пока одни едят, другие страдают.
Прощение важная вещь, особенно, когда прощают тебя.
Вот это не рыба, не заливная рыба. Это... Хрена к ней не хватает.
— О Господи! Она Генри позвала.
— Что за Генри?
— Кузен Нэнси. Он унаследовал все деньги. Нэнси на него страшно злится. Главное ни слова о политике. Он ничего, но немного фашист.
Жизнь — это история вещей, которым мы уделяем внимание. Остальное просто обвертка.
— Белое мясо или тёмное?
— Где моя курица?!
— Она в порядке. Я её покормила.
— Мама, что она ест?
— То же, что и мы.
— Ты кормишь курицу курицей?
— А что, по-твоему, я должна ей персонально готовить?
— Как ты могла?
— Но ведь она не знает. И потом, это деликатес.
— Кошмар. «Молчание куриц».
— Это чудо, что ты еще жив.
— Ты тоже. Но тогда, все на свете чудо. Чудо, что мы не растворяемся в воде, как кусок мыла.
— Что ты заказал?
— Омлет.
— И с каких пор ты против свинины? И тост с отрубями? А может, сразу наждачную бумагу съешь?
— Будь это «Тонипиканка» она бы всё съела.
— Достал!
— Полагаю, молодежь сегодня будет жрать экстази.
— Экстази — кайф без привыкания.
— Может, я старомодный, но не понимаю такого удовольствия. Если оно безвредное, тогда в чем смысл?
Съешь печенье, оно впитает твой спирт.