А наверху, в прекрасном летнем небе,
Стояло долго облако одно.
И было бледным и необычайным.
Но поднял я глаза -
И где оно?..
А наверху, в прекрасном летнем небе,
Стояло долго облако одно.
И было бледным и необычайным.
Но поднял я глаза -
И где оно?..
— Многие любят вас, потому что вы такая как есть.
— Актер не бывает самим собой.
— Вы бываете. Я видел вас недавно на сцене — там вы были больше похожи на себя, чем сейчас. Значительно больше.
— Вы знаете, какая я?
— Я ведь ваш зритель.
— Нужно идти.
— И далеко?
— Я встречаюсь с одной одноклассницей, бывшей...
— Вот видите, сейчас вы были совсем не вы.
Нет мне сегодня приюта милее,
Как этих лип благовонных приют!
Всею нарядной семьею в аллее
Липы цветут.
Пчелы слетелись; их рой благодарный
В улья богатую дань унесет.
Будет и нам ароматный, янтарный,
Липовый мед.
И низко над садом, колыхнув вершины темных древесных холмов, проносится судорожный, печальный вздох: это умер день.
Сны действительно зеркала нашей души. Я называю их «Театр семи преисподней». Они очень важны для нашего духовного развития.
Любовь — это образ Бога, и не безжизненное Его подобие, а живая сущность божественной природы, лучащаяся добротой.
Мы часто видели падавшие звезды. Махмуд-уста считал, что каждая звезда — это чья-то жизнь. Всемогущий Аллах сотворил летние ночи такими звездными, чтобы было понятно, сколько в мире живет людей, сколько в нем жизней. Поэтому, когда падала очередная звезда, Махмуд-уста иногда начинал грустить, словно бы в самом деле стал свидетелем чьей-то смерти....
Я предлагаю ребятам посмотреть на небо, какое оно — словно вечность. Время теряет смысл. Как прекрасно быть живым.
Казалось, Нессельроде прав: России сказать нечего, Россия унижена, Россия отодвинута, Россия бессловесна...
Был обычный осенний день, когда в Петербурге застучал телеграф, рассылая по столицам мира циркуляр министра, обращённый вроде бы к русским послам за рубежом, на самом же деле адресованный ко вниманию всей Европы.
Главная задача — развитие внутренних сил страны.
Но это не значит, что Россия замыкается в себе.
Напротив, она готова активно участвовать в политической жизни всего мира, и в первую очередь — в Европе...
Телеграфы отстукивали решающий аккорд Горчакова:
Говорят, что Россия сердится.
Нет, Россия не сердится.
Россия сосредоточивается.
Последнюю фразу с французского языка в столицах мира переводили по-разному, а зачастую она звучала с угрозой:
— Россия усиливается...