Комната, чемоданы, какие-то вещи, стопка потрепанных книг — немного нужно мужчине, чтобы жить.
Жизнь есть жизнь, она не стоит ничего и стоит бесконечно много.
Комната, чемоданы, какие-то вещи, стопка потрепанных книг — немного нужно мужчине, чтобы жить.
Ему вспомнился Ромберг, убитый в 1917 году во время грозы на маковом поле во Фландрии. Грохот грозы призрачно смешивался с ураганным огнем, словно Бог устал от людей и принялся обстреливать землю.
Утешает только самое простое. Вода, дыхание, вечерний дождь. Только тот, кто одинок, понимает это.
И часы эти тоже ложь — ничто не дается даром, — только отсрочка. А что не отсрочка? Разве не все на свете — только отсрочка, милосердная отсрочка, пестрое полотнище, прикрывающее далекие, черные, неумолимо приближающиеся врата?
Луна медленно поднималась над крышами домов. Грязный двор за окном стал казаться каким-то дворцом из серебра и теней. Немного фантазии — и любая кучка мусора превращается в серебряную россыпь.
Судьба никогда не может быть сильнее мужества, которое противостоит ей. А если станет совсем невмоготу — можно покончить с собой. Хорошо осознавать это, но еще лучше сознавать, что, покуда ты жив, ничто не потеряно окончательно.
Он загасил сигарету и выпрямился. Довольно: кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.