Не оставляйте матерей одних,
Они от одиночества стареют.
Среди забот, влюбленности и книг
Не забывайте с ними быть добрее.
Им нежность ваша – целый мир.
Ребёнок — это как если твоё сердце где-то вне твоего тела. Ты здесь, а сердце бьётся где-то там.
Знаешь, что такое любовь матери к своему ребенку? Рита описывает это так: это когда часть твоего тела и души разгуливает где-то сама по себе, и тебе всё время её не хватает. Если ты не знаешь, что с ребенком, начинается фантомная боль – душа болит, не находя своего кусочка. Это нормальные человеческие чувства, Гор. Когда-нибудь ты тоже всё это ощутишь. Отцы воспринимают ситуацию иначе, но тоже тревожатся за своих детей. У тебя будут свои сыновья или дочери, и ты тоже всё это испытаешь на себе.
Я хочу быть такой мамой, которая, даже если случится пожар, сможет вывести детей из дома, а потом будет сидеть с ними в обнимку на бордюре, пока пожарные сбивают пламя, и говорить: «Все будет хорошо, все будет замечательно».
Не бывает черновиков в жизни родителей. Всё сразу набело. Отдышалась сама, увидела свет в конце тоннеля и на инстинктивном уровне первое движение — прижать к своему сердцу того, кого под ним выносила. Не надо быть идеальной матерью. Надо быть настоящей. И живой. В каждом мгновении жизни твоего ребёнка.
Все вокруг убеждали меня, что дети — счастье. Я множила своё «счастье», служила своему «счастью», но счастлива не была, жизни не замечала.
Sayfa no — нет. Cilt no — нет. Hane no — нет.
Имя матери? Я дитя улиц, брат.
Дитя, у которого не взлетает воздушный змей.
Дитя, что забывается во сне.
Дитя, что играет со сказочными героями.
Это я и есть.
У меня должна была быть мать.
Брат, какое на вкус материнское молоко?
Как мамы ласкают своих детей?
Кто знает, как пахнет мама?
Мама...
Ты сможешь нарисовать для меня маму?
Маму... для дитя, что замерзает в холоде и темноте.
Маму... для забытого испуганного дитя.
И рядом меня нарисуешь, брат.
Sayfa no — нет. Cilt no — нет. Hane no — нет.
Тебя душило одиночество, когда ты осознавал, что у тебя никого нет?
У меня еще и отец должен был быть.
Одолжи мне свои сны, брат.
Я бесплатно почищу твою обувь.
Мне... свои сны. Сны, брат.
Не бери в голову.
Я дитя улиц, брат.
Дитя, у которого не взлетает воздушный змей.
Дитя, что забывается во сне.
Дитя, что играет со сказочными героями.
Это я и есть.
Sayfa no — нет. Cilt no — нет. Hane no — нет.
Он старался не дышать, не отсвечивать; он чувствовал, как в носу предательски щиплет, боялся моргнуть, стряхнув постыдную слезу, – и слеза побредет по щеке медленно, как напоказ… Мама была маленькой и жалкой. Он помнил ее другой. Веселой, шумной, неутомимой; мама была убежищем, а стала перекрестком на семи ветрах.
Cлайд с цитатой