BioShock (Биошок)

Другие цитаты по теме

Когда Пикассо наскучило рисовать людей, он начал представлять их в виде кубов и абстрактных форм. Мир назвал его гением! Я всю свою карьеру хирурга был занят тем, что повторял одни и те же скучные формы: вздернутый носик, подбородок с ямочкой, полная грудь. Как прекрасно было бы делать ножом то же самое, что старик-испанец — кистью!

— Вы жестоки, — говорю я.

— Да. Когда мне кажется, что симпатичный молодой человек начинает сходить с ума, я бываю жестока.

Когда Пикассо наскучило рисовать людей, он начал представлять их в виде кубов и абстрактных форм. Мир назвал его гением! Я всю свою карьеру хирурга был занят тем, что повторял одни и те же скучные формы: вздернутый носик, подбородок с ямочкой, полная грудь. Как прекрасно было бы делать ножом то же самое, что старик-испанец — кистью!

Работа озлобляет нас, ожесточает. Уйти сложно, но возможно.

Если бы отдельные люди вели себя, как целые народы, — на них давно бы надели смирительную рубашку.

Оказалось, я способен причинять зло. Никому никогда вредить не собирался и вот, пожалуйста, — выяснилось, что когда мне нужно, я могу быть эгоистичным и жестоким, несмотря на благие намерения. Такие типы способны под благовидным предлогом наносить страшные незаживающие раны — даже людям, которые им дороги.

There is a time when we all fail,

Some people take it pretty well,

Some take it all out on themselves,

Some they just take it out on friends,

Oh everybody plays the game,

And if you don't you're called insane.

— Я поняла истину, — пробормотала она. — Знаю, что означает бытие.

Цзян улыбнулся.

— Это чудесно, правда?

И тогда Рин поняла, насколько Цзян далек от безумия.

Скорее, он самый здравомыслящий человек, которого она встречала.

Гнев — кратковременное безумие.

Я когда-то убивался и изнывал, наблюдая звериную жестокость и кровавые страдания в животной и человеческой жизни. Но теперь я спокоен. Кто видел мало зла, тот хлопочет, суетится, ёрзает, ужасается и убивается. Но кто знает, что весь мир лежит во зле, тот спокоен, ибо самая эта суета мира как лежащего во зле уже сама по себе предполагает, что мир не есть зло, что это его временное состояние, что существует истина и правда, превысшая жизни, и что каждому велено природой отдать свою дань и злу и добру.