Давай, вставай! Не ной, от этой боли
Есть лишь один рецепт – преодолеть.
Душа тоскует, просится на волю.
Ну как же тут, скажи, не заболеть?!
Ты прячешь нежность, затолкала в угол память.
Ты не даёшь себе любить и говорить,
И эта боль тебе на сердце давит
И заставляет жизнь переменить.
Боль закончится. Это тоже пройдет.
Всё проходит, и это тоже время подлечит.
И однажды под вечер или под Новый год
Что-то доброе вдруг со мною произойдет -
И судьба наконец подарит с любовью встречу.
– Что ж… – Гор встал и направился к выходу. – Прости, что отнял у тебя время, Давид. Продолжай затыкать своё одиночество работой. Когда Айя улетит, тебе придется работать еще больше, чтобы не чувствовать ни боли, ни вины.
Счастье — оно как птица: легко спугнуть.
Но, несмотря на злые поступки близких,
Мы всё равно в себе несем спасенье и суть,
Просто в дороге, бывает, нам хочется отдохнуть,
Если программа счастья в душе «повисла».
Что ж, посидим... На обочине устроим пикник,
Чаю нальем и о смысле жизни поспорим.
Где-то ответы найдем между строчек кино и книг,
Выплачем беды, переходя на крик,
Договоримся как-то с душевной болью.
Вернуть мне его не прошу.
Прошу лишь прощенья — обоим!
Чтоб души не выли от боли,
Крича: «Уходи! Не прощу!»
Так бывает, что страх и неверие
душу рвут на мелкие части.
Плачешь: «Боже, ну что я сделала?!
Ну за что же столько несчастья?!»
Не живёшь, еле-еле ползаешь,
каждый день — как по битым стёклам.
И стихов не пишется. Прозой лишь
выговариваешь осколки.
А потом, будто птица Феникс,
возрождаешь себя из пепла.
Появляются планы, цели,
на душе наступает лето.
Тихо падают с ресниц
Капли...
И не выплакать никак
Чувство.
Мне от жесткости границ
Страшно,
От закрытости твоей
Душно...
Время услужливо спрячет
Все узелки и нитки.
Вышей свою удачу!
Забудь чужие ошибки.
Он весел и снова влюблён?
А ты посмеёшься позже.
Шей… Затяни узлом
Боль и оставь её прошлому.
Давай, вставай! Не ной, от этой боли
Есть лишь один рецепт – преодолеть.
Душа тоскует, просится на волю.
Ну как же тут, скажи, не заболеть?!
Ты прячешь нежность, затолкала в угол память.
Ты не даёшь себе любить и говорить,
И эта боль тебе на сердце давит
И заставляет жизнь переменить.
Это тяжело. Знать, что дорогой тебе человек может не вернуться. Неважно, за хлебом он пошел или на войну. Даже представить, что его нет, уже великая боль.
She bruises, coughs, she splutters pistol shots
But hold her down with soggy clothes
and breezeblocks
She's morphine, queen of my vaccine
My love, my love, love, love.
Cлайд с цитатой