Мы мудры расставаниями.
Невероятно, но всему, что взмыло вверх, пришлось рухнуть вниз.
Мы мудры расставаниями.
Неделя пролетит, за нею месяц:
Игры кончились, друзья все бесят,
Секса тоже нет, открылась правда -
Я вовсе не плейбой, как считал недавно.
Патруль мой в соцсетях тебя находит
В чужих объятиях, я озлоблен:
Не ноешь больше ты, как без меня плохо!
Ушли грустные посты — видать, тебе теперь по... уй!
Наша глупость – продолжение нашей мудрости, как кишечник – всегда продолжение даже самых красивых губ.
— Настоящая мудрость приходит, когда все узнаешь на своей шкуре.
— А если на чужой?
— Тогда это учёность.
— Крамли?
— Что?
— Я люблю тебя.
— Такая любовь в рай не приведет.
— Нет, — согласился я, — зато проведет сквозь тьму.
Мне не близка идея ухода понарошку. Дело не в том, что я такая решительная, а в том, что такая трусливая. Если есть хоть капля надежды, что все можно исправить, я останусь. Я буду штопать – шилом и дратвой или бисерной иглой и собственными волосами, как раньше зашивали колготки. Я буду клеить чем придется – хоть двусторонним скотчем, хоть смолой, хоть «Моментом». Да я просто согласна складывать кусочки и держать их – часами, сутками, – а вдруг прирастут. Я буду соединять огнем, холодом и железом, до тех пор, пока надежды не останется. Потому что боюсь не использовать все шансы, боюсь этого, догоняющего через годы, сознания: я не сделала все, что могла. Понять однажды, что если бы в «тот» момент я заплакала, промолчала, закатила истерику, солгала, закрыла глаза – не важно что, – то все бы наладилось… Поэтому я лгу, плачу и закрываю глаза до последнего, пока мерцает возможность.
Тому, кто избавится от пустой болтовни, будет подарена мудрость. Тому, кто избавится от привычки проявлять излишнее любопытство, будут подарены скромность и смирение. Тому, кто избавится от привычки выискивать недостатки у других людей, будет дарована способность исправлять изъяны собственной души.