Устанавливаю диагноз: нарушена естественная гармония четырех первичных влаг, что в свою очередь разжигает … пустую игру воображения!
Есть место, в которое я мысленно иногда хожу. Там прохладно и туманно, и ты плывёшь как облако. Теперь ты и есть облако. Такое же, как на небе в ветреную погоду. Тебе не надо ни о чём думать. Ты ничто. Ты никто.
— Насколько вы знакомы с теориями порядка в пределах мироздания?
— Вы имеете ввиду теорию мироздания Эйнштейна?.. Я, признаться, не силен в ней…
— Сейчас я попробую изложить вам более популярно: представьте Вселенную шести измерений. Ну, первые четыре проходят в школе – это длина, высота, ширина и фактор времени. С двумя остальными несколько посложнее. Это сфера материального воздействия и сфера воображения. Отсюда шестимерность пространства, а не четырехмерность, как ошибочно утверждал этот ваш… ну, этот ваш…
— Эйнштейн?
— Да, Эйнштейн. Понимаете?
— Признаться, не очень. Я художник и привык мыслить образами, а не измерениями галактик.
— Художник… художник… Хорошо. Перейдем на образное мышление. Вас устраивает формула, что все, что создано нашим воображением должно где-то существовать во вселенной?
Мы все хотим как лучше, а получается как всегда. Делаем и говорим обидные вещи не со зла, а на эмоциях. Но быть бесчувственными куклами, работающими на алгоритме, тоже нельзя. Эмоции разные: и хорошие, и не очень. Но смысл в гармонии. В музыке есть низкие и высокие ноты и именно это делает её красивой. В фотографии есть свет и тень, и это делает её красивой. Эмоции материального мира часто омрачают нам жизнь, но духовное сердце всегда проливает свет.
Воображение может сыграть с человеком злую шутку, поскольку с большей охотой рисует пожирателя непарных носков под кроватью, чем опрокинувшийся на родной улице грузовичок с пряниками. Развитое воображение превращает шутку в перманентный сарказм, пополняя личный бестиарий и список ужасностей все новыми представителями и пунктами. Развитое воображение ипохондрика, получившего высшее медицинское образование и представляющего, как устроен организм (подробно и в картинках), и вовсе подобно голодному демону, которого братья-инквизиторы пригласили внештатным сотрудником и который теперь нарезает сужающиеся круги вокруг растянутого на дыбе религиозного оппонента и вопрошает, не веря собственному счастью: неужели это все мое?
— Ну, что вы теперь скажете, доктор Джарвис?
— Ваши видения...
— Привидения...
— ... мистер Пенти, ко мне не имеют никакого отношения. И этот...
— Гномик...
— Гномик? В жёлто-зелёном камзольчике? Я его тоже не заметил...
— И я этого гномика в жёлто-зелёном комзольчике в упор не видел. А прозрачная?
— Нерядовая...
— Где у вас тут выход?
— Где?
— У вас?
— Выход? У меня есть предложение. Пока мы совсем не свихнулись, пойдём посидим в «Вороном коне». Между прочим, там всё подают в сыром виде...
Я, конечно, не хочу сказать, что ум и печаль – это гири, которые не позволяют нам воспарить над нашей жизнью. Но, видно, это тяжелое, как ртуть, вещество с годами заполняет пустоты в памяти и в душе.
Те самые пустоты, которые, наполнившись теплой струей воображения, могли бы, подобно воздушному шару, унести нас в просторы холодного весеннего ветра.
Пожалуй, ему не хватает проницательности. К сожалению, это относится ко всем мужчинам. Им недостает воображения.
Cлайд с цитатой