У меня тоска взрывчатая. И в этом моё преимущество над великими мастерами тоски — людьми, как правило, податливыми, безответными.
Меньше умничаешь, дольше живешь, спокойней спишь и паленой водкой не глушить тоску по несовершенству всего человечества как вида...
... У разных людей и тоска бывает разная. Одни просто сидят и готовы протяжно выть на луну, а другие ищут выход.
У твоей могилы вечный непокой,
Приглушенный говор суеты людской.
Что же мне осталось, ангел мой небесный!
Без тебя погибну в муке бесполезной.
Без тебя погибну в немоте железной.
Сердце истомилось смертною тоской.
Горе навалилось каменной доской.
Как грустно, туманно кругом,
Тосклив, безотраден мой путь,
А прошлое кажется сном,
Томит наболевшую грудь!
Ямщик, не гони лошадей!
Мне некуда больше спешить,
Мне некого больше любить,
Ямщик, не гони лошадей!
Но мне кажется, что куда бы я ни поехал, я всегда буду скучать по людям, которых оставил.
Если людям, снедаемым глубокой тоской, улыбается счастье, они не умеют скрыть этого: они набрасываются на счастье, словно хотят сжать его в объятиях и задушить из ревности.
Смерть приходит не со старостью, а с опустошением, тогда, когда умирает радость, рождается печаль, когда умирает счастье и рождается тоска – тогда ты становишься палачом собственной жизни.
Сегодня, например, я во Власти хандры. С самого утра. Весь день. И вечер. И ночь. На душе пасмурно, прежние цели воняют падалью, былое скалится ухмылкой черепа, и все правильное вывернуто наизнанку. А изнанка-то у правильного... глаза б не глядели.
В ответ на упрёки и укоры, которые я — по адресу или нет — к себе обращаю, мать написала мне: «Как бы человек ни поступил, он всё равно будет об этом жалеть».
Cлайд с цитатой