Валентин Иосифович Гафт

— Вы больше не пишете?

— Нет. Не хочу больше стихов. Я ведь и не поэт вовсе, хотя к сочинительству меня тянуло. Поэт у нас Пушкин. Он гений космического масштаба. Пушкин вобрал в себя высоты всех искусств вместе взятых. Когда его читаешь, думаешь: «Какое же счастье, что он есть и будет». Такие люди рождаются раз в тысячу лет. О самых серьезных душевных переживаниях Александр Сергеевич говорит просто, легко, с иронией. Он на все вопросы дал ответы. Читайте Пушкина. Он опередил время. Стихи нужны людям. Это короткая, но объемная и чувственная форма. Раньше люди больше читали, увлекались поэзией, собирались на поэтические вечера в Политехническом музее. Очень хочется, чтобы такой интерес к поэзии вернулся.

0.00

Другие цитаты по теме

Высота, что кружит непростительно так,

За пустыми словами забыта.

Я спускаюсь все ниже и ниже, итак,

Возвращаясь к едва ли прикрытой.

Разрывая остатки одежды,

Вспоминаю все тайны твои,

Я отчаялся в поисках этой надежды,

И мне больше ее не найти.

Я хотел бы подняться обратно,

И хотел бы забыть всё давно,

Но утратил, забыл безвозвратно,

Что нам было, и нет, не дано.

Я запомнил лишь нежность мгновений,

Что несла та минутная блажь,

Я забыл бы ее в тот же час,

Если б мог, то сейчас.

Да вот только пропал навсегда,

Как печальный наш трепет, что долго,

Не простит и вернется когда-то,

Как покой мой, ушедший давно.

Напиши хоть пару строк, чтобы оправдать то, что ты с собой делаешь.

И мы с тобой уедем к морю,

На той неделе в декабре,

Когда метелью нас накроет

И станет гулко в голове.

Когда слова забудутся в огне,

Что полыхал на дне стакана,

Когда мы взвоем от проблем,

И яда сладкого когда-то.

Мы забежим слегка вперед,

Раскрыв все окна до упора,

И станем прыгать мы в сугроб,

Оставленный заместо гроба.

И будем громко так кричать,

И будем мы смотреть на солнце,

И будем долго так лежать,

И представлять, что не вернемся.

И мы уехали бы к морю,

И убежали б от проблем,

Но только выбраться с тобою

Нам не дано из этих тел.

Аэропорт.

И бег по кругу.

И я безмолвен.

И паскуда.

Забуду я часы, минуты,

Что стали в тягость мне тогда.

Я застрелюсь, но понарошку,

Куском картона со стола,

Ты посмеешься, скажешь: «Тошно»,

Я улыбнусь, но не со зла.

Скажу я, что мечтал об этом,

Но не сегодня, а всегда,

Ты отвернешься к официанту

И бросишь пару фраз тогда.

Я извинюсь, что болен страшно,

И выплесну в себя вино.

Ты вытрешь пот с лица

И выжмешь на пол,

Придержишь стол,

Опустишь гроб,

Сорвешь ты спину

И границу,

И, черт возьми, последнюю страницу,

Что дописать я так хотел,

Но, к сожалению, не сумел.

Девушки, вы, что прочтёте когда-нибудь эти стихи

И с грустным волненьем подумаете о поэте.

Знайте, что я написал их для девушки точно такой же как вы,

И что все это было напрасно.

Ты так юна, что даже тошно,

Я так устал, что не поймешь,

Зачем же ты пришла ко мне той ночью,

Когда была гроза и дождь.

Я был бессилен, я старался,

Сопротивлялся и страдал,

Но сразу же, как мог, впивался

И к покрывалу прижимал.

Всё, как сценарий мелкой киноленты,

С дешевыми актерами кино,

Сам сценарист себе, и тут же в главной роли,

И горько так смеялся, и представлял, что хорошо.

Ты так юна, я так устал,

И ты ушла, оставив мне на память

Улыбки свет в бокале грязном

И фото из случайного окна.

Поэт не перестаёт быть поэтом только оттого, что перестаёт писать стихи.

О смерть! Я заметил, что ты уже здесь.

Ты смерть, но имей хоть немного терпения.

Я знаю, что три показали часы.

Мы вместе уйдем, когда звезды уйдут,

Когда петухи во дворе запоют,

И свет за горой перейдет в наступление,

И солнце раздвинет багровую щель,

Когда ему эту возможность дадут

Заснувшее небо с заснувшей землей,

Забыв друг о друге всего на мгновение.

Уйдем не тогда, когда ты позовешь,

Уйдем не тогда, когда я разрешу.

Мы вместе уйдем, когда звезды уйдут,

Мы вместе уйдем, когда я допишу

Все то, что положено мне и судьбе.

А эта бесстыдная голь

Души, ежедневно распятой!

О, как увлекательна боль,

Когда она рифмами сжата!

И каждый примерить спешит, —

С ним схожа ли боль иль не схожа,

Пока сиротливо дрожит

Души обнаженная кожа.

Я проклят поэзией еще в детстве. Она толкает на поистине нереальные ожидания.