Настоящее — это ты, человек наделенный душой.
Когда человек страдает, сквозь изгибы тела все явственнее начинает проступать душа.
Настоящее — это ты, человек наделенный душой.
День был светлый, солнечный, один из тех дней, когда вся природа дышит чем-то праздничным, цветы кажутся ярче, небо голубее, вдали прозрачными струями зыблется воздух, и человеку делается так легко, как будто бы душа его сама перешла в природу, и трепещет на каждом листе, и качается на каждой былинке.
В нашей жизни нет ничего дороже времени, ибо это цена, за которую приобретается вечность.
В окно постучала полночь,
и стук ее был беззвучен.
На смуглой руке блестели
браслеты речных излучин.
Душа моя, став рекою,
играла под звездной кровлей.
А время на циферблатах
уже истекало кровью.
Се человек. Смотри,
бульвар надгробий и кипарисов
прямиком выводит нас к площади, открытой горизонту
с его холмами: здесь не изменилось
ничто. И те же тени пролегают.
Ушли лишь люди.
Всё уцелело. Кроме человека.
Безмолвье будто ждёт, что он вернётся.
Увы, несовершенные созданья питают время
собственною плотью,
твердыни строят и проносят вечность под черепом,
в самих себе скрывая, как мякоть косточку, зародыш смерти.
Она извечна в нас, потребность эта -
искать разгадки звёзд, сердец, планет,
блуждающих в потемках где-то
и вроде не дающих света...
Но те, кто всё же видит этот свет,
кто даль разгадывает острым глазом,
в ком умная душа, в ком добрый разум, -
они и есть наш рост, размах, разбег,
они и говорят, что Человек
не для убийства и страданья
стоит на пьедестале мирозданья.