Книги делятся мнением.
Мнения сеют сомнения.
От сомнения лень, а от лени веет забвением.
Книги делятся мнением.
Мнения сеют сомнения.
От сомнения лень, а от лени веет забвением.
Беда иной литературы заключатся в том, что мыслящие люди не пишут, а пишущие не мыслят.
Я хорошо понимаю, что читателю не слишком нужно все это знать, но мне-то очень нужно рассказать ему об этом.
С судьбами всё обстоит так же, как со священными книгами: смысл им придаёт чтение. Закрытая книга нема; она заговорит, только когда её откроют. И язык, на котором она заговорит, будет языком того, кто склонился над её страницами: он передаст оттенки его надежд, желаний, стремлений, наваждений, страстей, смятений. События — как фразы в книге, сами по себе они не имеют иного смысла, кроме того, который им придают.
Беда иной литературы заключатся в том, что мыслящие люди не пишут, а пишущие не мыслят.
Профессор запретил давать Лужину читать Достоевского, который, по словам профессора, производит гнетущее действие на психику современного человека
В том и состоит особенное преимущество великих поэтических произведений, которым гений их творцов вдохнул неумирающую жизнь, что воззрения на них, как и на жизнь вообще, могут быть бесконечно разнообразны, даже противоречащи — и в то же время одинаково справедливы.