— Это уже двенадцатая могила Ходжи Насреддина, которую находят ученые.
— Не много ли могил для одного человека?
— Это уже двенадцатая могила Ходжи Насреддина, которую находят ученые.
— Не много ли могил для одного человека?
Я человек простой, мой вопрос может показаться глупым. Но скажите — какая польза людям от вашего ученого спора?
Я ученый, поэтому несколько рассеян. Но, в отличие от них, все прекрасно помню. Хотя не всегда, но отчетливо.
Я — Ходжа Насреддин. А вы ищете его могилу. Зачем? Ищи его среди живых и ты найдешь. Не бойся тогда сказать людям: «Это — Ходжа Насреддин, а вот — ишак, его вечный спутник».
Среди нас живут еще эмиры и халифы. Среди нас живут и Чингисханы. Но не только они. Быть может, твой сосед — Омар Хайям, а он даже не подозревает, как он велик.
— Генри, познакомься, это Дэвид и Мэри Маргарет.
— Вы помогаете маме с расследованием? [шепотом:] Или они сбежали из под залога?
— Нет. Это... Мы знакомы сто лет.
— А где познакомились?
— В Фениксе.
— Здесь.
— Да, в Фениксе. Теперь — мы здесь.
— Я думал, ты жила в Фениксе только в то время? [имеет в виду тюрьму в штате Феникс]
— Да, мы сидели вместе.
— Правда? А вы-то за что?
— Бандитизм. Всякий может оступиться. И главное, вовремя свернуть с кривой дорожки.
— Это всего лишь теория! Есть много теорий, которые себя не оправдали: одинокий стрелок, коммунизм, геометрия...
Я знал одного бармена, который говорил любой посетительнице, на которую западал: «У меня язык 25 см, и я могу дышать через уши!»