Ростислав

Мне кажется, что левые связи осуждают в основном те люди, которые сами их иметь не могут.

— Ну я что, виновата? Я тебе телефон давала в пять утра. Мы ж радионщики. а не пиаристы. Вот у меня Иннокентий Бутусов и Иннокентий. святой отец. И оба на четвёрку.

— Откуда у тебя вообще телефон священника?

— Бред. Как вы вообще собирались выступать? Пять раз по десять минут.

— Проповеди. У меня всё с собой. Кадило, молитвенник, Клобук даже есть, парадное облачение...

— А ванна зачем?

— Какая же это ванна, сынок? Это купель. Я и петь могу. Вот у меня даже балалайка есть.

— Бред. Паноптикум. Поп в ванне, играет на балалайке. В купели. Ну рубли, за паноптикум с балалайкой в ванне — это недорого.

— Вот пока ты её (женщину) добиваешься — она прекрасна. Но вот вы живете вместе, она утром уходит на работу и говорит: «Ты мой небритыш» или даже так «Ты мой заспанный чебурашка», не-не... «Чебура-а-фка». И вроде это так мило, но так противно.

— И то, что заспанный, небритыш, чебурашка — это натяжка.

— Не-е, Лёш, это «натя-я-фка».