— Ты что думаешь, что Ноа убийца?
— Я просто говорю, что в каждом детективе есть безобидный чувак, обычно он сосед жертвы или ее менеджер. И он такой бу «Сьюзи мертва»?
— Ты что думаешь, что Ноа убийца?
— Я просто говорю, что в каждом детективе есть безобидный чувак, обычно он сосед жертвы или ее менеджер. И он такой бу «Сьюзи мертва»?
― Я тут подумал...
― Твоя мама бы тобой гордилась.
― Ладно, ребята, идите туда, а мы с Ноа пойдём туда. Встретимся сзади.
― Звучит, как начало массы плохих решений.
― Напишите на себе группу крови и оставьте родным прощальные письма. Время Шейки-Джейки.
— Думаешь, всё начинается заново?
— Да, я уверен.
— Почему он это сделал так, у всех на виду?
— Это было заявление, выход в свет, классическое завершение первого акта.
— И что же? Теперь убийца осмелеет?
— Вот именно, начался второй акт, а значит, теперь у каждого из нас на спине мишень, до тех пор пока...
— Кто-то не выяснит личность убийцы и не остановит его.
Я хочу в это верить. Но не верю.
— Думаешь, всё начинается заново?
— Да, я уверен.
— Почему он это сделал так, у всех на виду?
— Это было заявление, выход в свет, классическое завершение первого акта.
— И что же? Теперь убийца осмелеет?
— Вот именно, начался второй акт, а значит, теперь у каждого из нас на спине мишень, до тех пор пока...
— Кто-то не выяснит личность убийцы и не остановит его.
Есть наука криминология... Модель поведения у человека не меняется. Это интересно. Есть известный криминолог, наш академик, академик Кудрявцев, он много трудился в советское время, у него, кстати, основная часть работ была посвящена личности преступника. Вы знаете, личность, структура личности, по большому счёту не меняется, особенно это касается убийц. Здесь есть такая прекрасная богословская форма словесная: при убийстве погибают два человека — погибает тело убитого и душа убийцы.
— Самые страшные убийцы — это те, кто полагает, что жертвы заслуживали такой участи. Главы стран уничтожали целые поколения по тем же самым мотивам.
— Но для убийства все равно не может быть оправдания.
— Нет. Конечно, кроме одного. Спасение невинной жизни.
— Мама сказала, что ты убийца.
— Но я солдат.
— А есть разница?
— Если тебе это нравится, то ты убийца.
Убийца, в сущности, есть высший вид игрока, ибо его ставка — не деньги, а собственная жизнь.
В Афганистане много детей, но мало детства.